Новый крестовый поход Катерина Гордеева — о том, как Америка может победить рак

[Neoki]

Во вторник, 12 января, президент США Барак Обама в последний раз обратился к Конгрессу. По сложившейся традиции, американский лидер должен был говорить о наиболее важных достижениях, пришедшихся на время его правления, а также о планах на будущее. Собственно, так и вышло; но был в этой речи один неожиданный поворот, который, по мнению специального корреспондента «Медузы» Катерины Гордеевой, делает ее исторической — президент Обама объявил о начале нового крестового похода Америки против рака. 

Я очень верю, что последнее обращение президента Барака Обамы к Конгрессу войдет в историю. Если это случится — значит, мы победили. Победили рак. Потому что на самом деле никакие другие победы людям, живущим здесь и сейчас, не нужны. Остановить того, кто убивает самых дорогих и любимых без разбора и скидок на возраст, пол, профессию и вероисповедание — что может быть важнее?

Кажется, и сам Обама, выступая, понимал: ничего, более заслуживающего места в истории, во вчерашней речи не было. Настаивая на государственном масштабе объявленной раку войны, президент США сказал: «Мы хотим, чтобы это было таким же прорывом, как полет на Луну». Потому что Луна — это неоспоримый повод для гордости любого американца.

Президент США Барак Обама в последний раз обращается к Конгрессу. Вашингтон. 12 января 2016 года

Фото: Evan Vucci / Reuters / Scanpix

На Луну астронавты полетели в 1969-м, в пору президентства Ричарда Никсона. Но чем дальше от этого события, тем очевиднее, что в Большую Историю Никсон войдет не Луной и даже не Уотергейтом, которым столь обидно закончилась его политическая карьера. Чем дальше, тем яснее, что главное свое историческое заявление президент Никсон сделал 23 декабря 1971 года, подписывая Национальную программу борьбы с раком (National Cancer Act, NCA), которая подразумевала неслыханное увеличение финансирования фундаментальной науки. Приоритетными были названы исследования механизмов злокачественной трансформации, молекулярная биология, биохимия и экспериментальная онкология. Координировать «крестовый поход против рака» (так американская пресса назовет эту войну) назначат главу Национального института рака (NCI), созданного, кстати, в 1937-м по прямому указанию другого американского президента — Рузвельта. И по сию пору институт существует в основном на государственные деньги.

Почти 45 лет назад Никсон полагал, что война против рака будет стоить Америке около 100 миллионов долларов, а продлится пару-тройку десятков лет.

В конце 1970-х, когда Никсон уже не был президентом, NCA принесла первые быстрые и воодушевляющие результаты: речь о революции в молекулярной биологии, одно из ключевых достижений которой — открытие гена P53, «сторожевого пса» клетки, главного защитника от рака.

Президент Ричард Никсон подписывает Национальную программу борьбы с раком. Вашингтон, 23 декабря 1971 года

Фото: Linda Bartlett / National Cancer Institute

На долгое время это открытие останется одним из немногих светлых пятен в запутанной и полной провалов истории борьбы ученых за право понимать механику развития онкологических процессов — и значит, способов им противодействовать. Легкость, с которой человечеству достался пенициллин (а вслед за ним и другие антибиотики), в онкологии не сработала. Уже в середине 1980-х стало понятно: единого универсального средства победы над раком не будет. Каждый рак будет требовать отдельного исследования, понимания и подбора методов борьбы. Кроме того, спустя четверть века финансирование NCA многократно превысило запланированную сумму, а ее результаты часто становились предметом публичных нападок сторонников какого-нибудь более прагматичного расходования бюджетных средств.

К концу 1990-х ситуация внешне выглядела довольно плачевно — безрезультатно (без ощутимого, сногсшибательного, серьезного результата) потрачены 100 миллиардов долларов. Изнутри все было иначе: установлены обязательные компоненты трансформированного фенотипа, выявлены мутации, лежащие в основе ракового перерождения клеток, разработаны и внедрены десятки принципиально новых противоопухолевых препаратов. Но главное: по всей стране при крупных онкологических клиниках созданы академические центры, в которых на государственные гранты сутками напролет работают сотни тысяч лучших ученых со всего мира. Эти исследователи ищут и находят молекулы, способные в близком будущем стать спасительными лекарствами.

В 2000-х — первый наглядный результат: на рынок выходят препараты нового поколения «Гливек» (спасение для пациентов, страдающих хроническим миелолейкозом), «Мабтера» (b-клеточные лимфомы), «Герцептин» (определенные мутации рака груди) и, наконец, «Адетрис» (рефрактерная форма лимфомы Ходжкина), не просто совершившие революцию в лечении некоторых видов онкологических заболеваний, но как следует встряхнувшие представление о том, какой именно станет медицина будущего — узконаправленной, почти индивидуальной, дорогой.

Для американских обывателей итоги «крестового похода» к середине нулевых выглядели следующим образом: несмотря на рост населения, снизилось абсолютное число пациентов, умирающих от онкологических болезней; детскую лейкемию лечат почти поголовно; уровень смертности от рака толстой кишки снизился на 40%, смертность от рака груди — на 25%, почти на 70% снизилась смертность от рака простаты.

Наконец, самое главное — перемены в голове. Америка больше не боится рака. Она учится с ним жить. И побеждать. Раз в год Америка облачается в розовое (розовая ленточка — символ борьбы против «женских раков»), еще раз год, в movember — отращивает усы (популярный в США способ выразить солидарность с теми, кто страдает «мужскими» раками). Теперь уже никому не нужно объяснять, зачем тратить огромные деньги на поиски новых способов борьбы против рака, для чего нужны поголовные скрининги, зачем и почему следует информировать людей и за руку приводить на плановые медицинские осмотры. Кажется, это знают даже дети: чем раньше обнаружен рак, тем проще его победить.

Ученые в лаборатории Advanced Technology Research Facility (ATRF) проводят исследования для Национального института рака

Фото: SAIC-Frederick, Inc. / National Cancer Institute

Еще до исторической речи Обамы NCI анонсировал свой бюджет на 2017 год — это больше пяти миллиардов долларов государственных и частных вложений в исследования и медицинские эксперименты. В том числе около 400 тысяч долларов — в профилактику и разъяснительную работу.

По мнению ведущих мировых онкологов, главное, чего следует ждать от исследователей в самом ближайшем времени — прорыва в области клеточных технологий. Например, одна из самых многообещающих технологий заключается в том, что в Т-лимфоциты, то есть в обычную клетку иммунной системы пациента, физически встраивается генетическая конструкция, в результате которой эта клетка начинает распознавать опухолевый антиген (то есть, по сути, саму опухоль). Затем «помеченные» клетки возвращают обратно пациенту, и они уничтожают опухоль. Звучит довольно фантастично, но это уже физически сделано и работает. В США.

Как и со многими другими передовыми технологиями последних лет, с Т-лимфоцитами вышло так, что молекулу нашли академические ученые в одном из американских научных центров. Но превращать молекулу в лекарство в задачи «академиков» не входит. По заведенному порядку, на определенном этапе технологию покупает крупная фармкомпания. И распоряжается ею по своему усмотрению — быстро доводит до совершенства и выставляет на рынок; медленно развивает и постепенно выводит на рынок; продает или не продает патент.

Фармкомпании-хищники, охотящиеся за академическими разработками и скупающие все хоть сколько-нибудь перспективные — это то, обо что споткнулся никсоновский «крестовый поход». И, судя по всему, именно это препятствие в «доступности шанса быть спасенным от рака для каждого» имел в виду президент Обама. Именно поэтому два основных «антираковых» пункта его речи — о том, чтобы увеличить частное и государственное финансирование поисков панацеи от рака и сделать все эти поиски широко доступными. 

Вице-президент Джо Байден с семьей на церемонии памяти своего сына, Бо Байдена, генерального прокурора штата Дэлавер. Довер, Дэлавер, 4 июня 2015 года

Фото: Patrick Semansky / AP / Scanpix

Главным в этой новой американской войне, войне против онкологических болезней, Обама назначил вице-президента Джо Байдена. И тем, кто слушал американского президента, стало понятно: эта война будет очень личной. 

Три года назад сыну Джо Байдена, генеральному прокурору штата Дэлавер Бо Байдену поставили диагноз — рак головного мозга. Судя по всему, Обама был в курсе происходящего в семье вице-президента с самого начала и до самого конца. И когда Бо по состоянию здоровья был вынужден покинуть пост генпрокурора штата, а семья столкнулась с финансовыми трудностями, американский президент предложил Байденам финансовую помощь. Она не потребовалась. Бо Байден умер в мае 2015 года в возрасте 46 лет. В таких случаях принято говорить: медицина оказалась бессильной. Однако еще несколько лет назад пациенту с таким, как у Байдена, раком обещали два-три месяца жизни. Бо Байден прожил три года, имея возможность работать, строить планы, быть отцом и мужем. Тем больнее для близких утрата — и тем очевиднее необходимость всеми силами двигать науку и медицину вперед.

 

https://meduza.io/feature/2016/01/15/novyy-krestovyy-pohod

[Профиль удалён пользователем]

Стоит человечеству победить рак, у природы найдётся новый инструмент регуляции количества человеков. Какой? Сюрприз...

[fry]

21 часа назад, Di-Doc сказал:

Стоит человечеству победить рак, у природы найдётся новый инструмент регуляции количества человеков. Какой? Сюрприз...

Вам мало ВИЧа?

[Профиль удалён пользователем]

@fry мне!? Да бросьте... ВИЧ ещё не вышел на такой уровень. Просто я реально смотрю на факты. Травмы и их осложнения, раневые инфекции, паразиты, сердечно-сосудистые заболевания, рак... все они были, а некоторые пока остаются бичами человечества. Как только справлялись с одной, на первый план выходила другая проблема. После победы над раком вылезет что-то новое. Возможно вирусное заболевание, но не ВИЧ. Скорее гриппо- или эбола- подобное.

[spqr1945]

В России как ни странно не столь высокая смертность от рака, превышает американскую всего на 40%, а по сердечно-сосудистым - почти в 4 раза.  

[Bespredel81]

В 16.01.2016в01:07, spqr1945 сказал:

В России как ни странно не столь высокая смертность от рака, превышает американскую всего на 40%, а по сердечно-сосудистым - почти в 4 раза.  

Ну дык свободная демократическая медицина же! Делали бы мне операцию не в СССР а в  России еще вопрос писал бы сейчас сообщения на форум или нет. Медицину разваливали лет 20-ть, только недавно начали закупать оборудование для клиник, более менее началась кое какая модернизация и ремонт. Про уровень самих врачей пока ничего положительного сказать не могу, тут нужно время чтобы в медицину массово пошли именно люди которые хотят ей заниматься, а для этого надо бы конечно и уровень зарплат повысить и уровень тех. оснащенности институтов и больниц. Есть кончено и у нас отдельные спецы никто не спорит, но их не так много как хотелось бы.

Кстати а вот если у гражданина США нет медицинской страховки с его раком будут бороться? У нас то полиса у всех выдают а вот в США насколько мне известно ситуация другая.

Изменено 19 января, 2016 пользователем Bespredel81

[spqr1945]

Была другая ситуация до реформы Обамы, сейчас полиса есть у всех, даже у тех, кто до этого категорически отказывался страховку покупать. 

[Bespredel81]

3 часа назад, spqr1945 сказал:

Была другая ситуация до реформы Обамы, сейчас полиса есть у всех

Дай то бог я читал что 13-м году около 40 миллионов граждан США не имели мед. страховки, знаю что с 14-го года за отсутствие страховки будут штрафовать, а вот как изменились показатели не в курсе, если есть информация поделитесь пожалуйста

[JSTQ]

В сэшэай медицина стоит в 10-100 раз дороже чем у нас, вылечить пару зубов это от 500 до 5000 баксов. Жители ездят в мексику лечиться, перелет + гостиница + еда + отдых + лечение выходит дешевле чем лечиться на родине. Причем так делают не только те, кто живет рядом с мексикой.

Изменено 21 января, 2016 пользователем JSTQ