В Центре проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования под руководством проф. Степана Сулакшина состоялся круглый стол по нашумевшему учебнику «История России» Барсенкова и Вдовина. Далее – выступление Исраэля Шамира за круглым столом. Всематериалы стола должны выйти в январе 2011 Битва за историю: подоплека «дела историков» Исраэль Шамир Я потом скажу о евреях, чтобы полностью исполнить ожидания собравшихся. Но сначала- несколько слов в защиту плюрализма. У Сервантеса есть замечательная фраза:«История - мать истины». Т.е. не так, как мы бы сказали - не истина порождает историю, а наоборот,история порождает истину. В споре об истории вырабатывается истина, или, покрайней мере, доминирующий нарратив.В России идет спор, как относиться к советскому периоду, и этот, казалось-бы, спор о прошлом на самом деле суть спор о будущем. Снесут ли детсады, чтобы построить виллы, будет ли образование доступным для масс,покорится ли Россия Западу – это решается в споре о прошлом. Но вот парадокс - в прошлом этот спор был бы невозможен или предрешен. При Сталине выходило мало книг, каждая проверялась комиссиями, и приносила истину в конечной инстанции, а если не приносила – то газета«Правда» вносила свои окончательные коррективы. Спор о теории относительности, квантовой механике, языкознании, а тем паче истории - не только велся, но и решался окончательно и бесповоротно. Но в нашу эпоху плюрализма и свободы мнений либеральное «ату его» против Вдовина и Барсенкова удивило меня – нет, не яростью, но своей несозвучностью эпохе. В деле историков виден рецидив советского навязанного единомыслия,который мне напомнил 1990 г. Тогда я приехал в Советский Союз в первый раз, несчитая детства. При мне появились первые статьи, которые критиковали курс Горбачева.«Не могу молчать», статья Нины Андреевой, затем выступление замечательной чеченки Сажи Умалатовой. Какое остервенение эти возражения вызывали у цекистских идеологов перестройки! Они привыкли к единомыслию, и надеялись его сохранить, заменив советскую парадигму на неолиберальную.Их оппоненты оторопели – они не верили, что такие, идущие вразрез скурсом генсека, мнения могли быть выражены свободно, они во всем искали заговор, хитрый прием того же Горбачева для выявления несогласных. И сейчас, в деле историков, мы столкнулись с тем же мощным неизжитым тоталитарным рефлексом, когда критики, а точнее обвинители заявили: «Давайте осудим и передадим в прокуратуру». Так под вывеской борьбы с экстремизмом и с разжиганием розни возрождают статью 70 об антисоветской пропаганде доброго старого УКРСФСР. Прежде чем обсуждать достоинства учебника, нужно сперва осудить попытки тоталитарного зажима. Ведь Советский Союз пал от недостатка демократии в самом простом смысле слова – не было привычки к демократическому обсуждению. Свобода слова его бы спасла, а не погубила. Если бы в советском обществе можно было спорить и защищать свои мнения, Горбачев бы настаивал на своем, а сторонники социализма или государственники ему бы возражали, как сейчас Кургинян – Млечину. Еще неизвестно, кто победил бы в споре. Но Горбачев унаследовал тоталитарный аппарат полного идеологического контроля, им он и воспользовался. Этот аппарат был сломан вместе с массой замечательных, хороших, нужных и полезных вещей. Хорошие, полезные и нужные вещи нам не возвратят, но надо бороться с попыткой Сванидзе и его группы возродить тоталитарную идеологию. Его стиль слишком напоминает Сталина – своей агрессивной безапелляционностью,которая так раздражает в его презентации «Суда времени». Сванидзе, как и его сроднику, «чудесному грузину»,хочется истины в конечной инстанции. Если уж нет под рукой НКВД – эту истину должна, по его мнению, устанавливать прокуратура. Российское общество в лице Общественной палаты серьезно отнеслось к его претензиям. Ведь Сванидзе и иже с ним – не обычные люди. Это наследственная элита советского общества. Так сказать, дети советских графьев. В них расцвел термидор, о котором так много говорил Троцкий. Они предали и убили общество, которое были призваны окормлять. Так африканские князьки восемнадцатого века продавали в рабство на американские плантации своих невезучих подданных, чтобы обеспечить себя лучшим шотландским виски. Теперь им необходимо себя реабилитировать в глазах истории – мол, проданные нами соплеменники достигли новых высот в Соединенных Штатах, а одна из них стала даже женой президента. И вообще – это была не торговля рабами, а обеспечение свободы передвижения, мир без границ, мультикультурализм. Свергавшие в 1991 году советскую власть вчерашние функционеры ЦК вроде Сванидзе-отца обещали России золотые горы, свободу слова и плюрализм. Ладно, золото они распилили, но где обещанный ими плюрализм? Учебник А.Вдовина и А.Барсенкова – это одна книга из множества книг наданную тему. Два квалифицированных историка уже не первый год издают и переиздают свой компендиум исторических фактов с не слишком навязчивой интерпретацией. Есть и другие факты, есть и другие книги – не свет клином сошелся на этой. Не было причины переносить обсуждение в Общественную палату, а тем более в прокуратуру. Пусть книги и историки спорят в рабочем порядке. Но раз уж спор нам навязан, отнесемся к замечаниям и упрекам, вынесенным авторам книги. Их упрекают за то, что они объясняют те или иные шаги советского руководства вместо того, чтобы ограничиться огульным осуждением. Это долг историков - объяснить внутреннюю логику принятия решений. Но эта логика и сами решения были бы понятнее, если бы авторы чаще сравнивали происходившее в России с тем, что происходило в мире. Решения и действия советских властей нужно контекстуализировать в мировом, а не только во внутрироссийском масштабе.А тогда они станут понятнее нашим современникам. Например, преследования священников и гонения церкви в СССР было бы легче понять, сравнив с яростными преследованиями за веру в Мексике и Турции в то же время, аконфискацию церковного имущества – с конфискациями во Франции 1905 года.В СССР все же не брили бород всенародно и не выгоняли из вузов за косынку. Депортация немцев Поволжья становится понятнее на фоне депортации японцев в Соединенных Штатах, или депортации немцев Палестины, где англичане вывезли всех немецких колонистов в Австралию. Им предшествовала депортация немцев из независимой Эстонии в 1921 году, за многие годы до прихода советской власти. Потери среди советского населения при коллективизации становятся гораздо более объяснимыми, если их сравнить, например, с людскими потерями во время Великой депрессии в США. Тогда за несколько лет «гроздьев гнева» Америка потеряла более шести миллионов человек (и даже двенадцати миллионов по другой статистике), что вполне сравнимо с потерями при коллективизации. Количество заключенных в ГУЛАГе при Сталине уступает количеству заключенных в американской пенитенциарной системе сегодня про Обаме – и это сравнение помогло бы студентам понять мир, в котором они живут. Учебник упоминает массовое сотрудничество чеченцев с немецкими оккупантами. И это надо было контекстуализировать. Многие народы, которые считали себя колонизованными, поддерживали Германию. Так было и в Иране и Индии, так было и на Арабском Востоке, так было и в Ирландии, колонизованной Англией, и в Бретани, колонизованной Францией. Иными словами, поведение чеченцев и других кавказских народов, поскольку они считали себя колонизованными Россией,представляется ожиданным – равно как и репрессии против них. Относительно евреев. В учебнике говорится о высоком проценте евреев на командных иидеологических должностях и о попытках советских властей нормализовать его в соответствии с их удельным весом в населении. Эти строки вызвали бурную реакцию Сванидзе и его группы. Однако и это надо понять в контексте. Например,в наши дни русские евреи в Израиле то и дело подсчитывают процент русских евреев на руководящих должностях и остаются им недовольны.Так, на сайте русских евреев в Израиле в статье http://izrus.co.il/obshina/article/2008-12-07/2909.html отмечают, что русские евреи в Израиле, составляя более 15% от работоспособных израильтян, составляют менее 2% служащих госсектора, и те на нижних и средних уровнях государственных служб, а на руководящих должностях – 0. То есть евреи вовсе не считают невозможным такой расчет процентов, и не считают его табуированным или признаком расизма, когда они оказываются в проигрышной ситуации. По-человечески понятно, - когда они оказываются в выигрышной ситуации, они протестуют против такого подхода. Если же обратиться к историческому контексту тридцатых годов, то процесс «коренизации» или нормализации еврейских позиций вовласти шел повсеместно. В соседней Польше он шел куда более активно, чем в России, и там произошло практическое вытеснение евреев из общественной жизни. Ситуация с евреями - это частный случай деколонизации. Так, после гигантского обмена населениями между Индией и Пакистаном в 1948 году переселенцы из Индии заняли командные посты в экономике и политике Пакистана, а позднее президент Бхутто снискал себе популярность и любовь коренного большинства, нормализовав положение переселенцев путем конфискацийи арестов. В наше время борьба за пропорциональное представительство общин идет повсеместно.Так, в этом месяце Верховный суд США принял протест членов афро-американской общины, получившей слишком мало рабочих мест в пожарных службах Детройта. Иногда такой протест становится кровавым. Так в Индонезии были вырезаны сотни тысяч китайцев, занимавших командные посты в экономике, а в Германии тридцатых годов пострадали евреи с их высоким весом в экономике, культуре и политике. В России выравнивание позиций происходило плавно и мягко, без особых эксцессов, хотя это был болезненный процесс. Несомненно, вопрос об удельном весе евреев во власти волновал многие народы в 20 веке, и отмахнуться от него невозможно. Критики наших историков немедленно апеллировали к Гитлеру – мол, это его тема. Но это – давно развенчанный прием, Лео Штраус назвал его Reductio ad Hitlerum («сведение к Гитлеру»). «Если Гитлер любил неоклассицизм, значит, классицизм это нацизм. Если Гитлер укреплял семью, значит, традиционная семья и ее защитники – нацисты. Если Гитлер говорил о народе, значит, любое упоминание народа, национальности или даже фольклора – уже признак нацизма». Тем более – тема «еврейского засилья». Но и на нее у Гитлера не было копирайта. Писали об этом по-русски и Солженицын, и Слезкин, а думали - миллионы. Так что упреки авторам книги– это скорее упреки в адрес реальной истории 20-го века. Упрекали авторов учебника и за упоминание планов создания Крымской еврейской республики и высылки крымских татар. Это интересная, важная и болезненная глава советской истории. ЕАК сыграл полезную роль во время войны, проводя советские интересы в Америке и наводя мосты между советским руководством и влиятельной американской еврейской общиной. Однако после войны ЕАК попытался играть роль проводника американских еврейских интересов в СССР, роль «еврейского лобби». Недавно опубликованные материалы показывают,что 15 февраля 1944 года руководство ЕАК уже требовало создать в Крыму «еврейскую советскую социалистическую республику», то есть такую же по статусу союзную республику, как Украина и Россия. Эти требования, видимо, учитывались при депортации крымских татар, произведенной в мае 1944 года. Для контекстуализации: в 1948 году еврейские националисты провели массовую депортацию коренного населения Палестины, изгнав 90% нееврейского населения с захваченных ими территорий, так что идея депортации небыла им чужда. Неужели не в чем упрекнуть Вдовина и Барсенкова? Позиция авторов учебника – это позиция в первую очередь охранительная, что можно понять в свете нынешней слабости России. Они противостоят неолибералам типа Сванидзе, которые хотят открыть ворота для импорта идеологии и культуры западных элит. Конечно, нужно охранять замечательную русскую цивилизацию и ее основного носителя – русский народ. Но этого недостаточно. Сейчас на наших глазах рушится миф о «золотом миллиарде», рушится национальное и идеологическое единство Соединенных Штатов и Европы, на Западе идут процессы, напоминающие наш 1988 г. Оказалось, что западным богачам не нужно тянуть целый миллиард, они прекрасно могут опустить и большинство американцев, и большинство европейцев на уровень русских. Поэтому пора перейти от охранительной парадигмы удерживания к наступательной, а наступательного элемента в национальной русской идее нет. Сейчас России нужно не только удерживать рубежи, но и перекидывать идеологические мосты (они же абордажные мостики) во внешний мир. Советский социализм - это не единственная возможная форма экспорта идеологии. Покойный Александр Панарин говорил, что Россия должна нести в мир «православный эрос», то есть идею сострадания,сочувствия, товарищества, присущую русскому православию. Россия как лидер сопротивления Фининтерну, как образец альтернативного пути развития так же сможет привлечь на свою сторону миллионы людей во всем мире. Поэтому, не отвергая русскую национальную идею, не надо на ней останавливаться. Еще одна статья этого-же автора. Религиозные корни либерализма Доклад на конференции «Религия в современной системе международных отношений: либерализм и традиционное сознание», факультет международных отношений, СПбГУ, 24 ноября 2006 Общепринято считать современный либерализм нерелигиозным, если и не антирелигиозным направлением мысли. Либерализм уклоняется даже от самоопределения как идеология. Если вы спросите либерала, он скажет, что он против господства любой идеологии, господства любой религии. И действительно, бывали и такие либералы, но мы будем говорить лишь о сегодняшнем либерализме, ставшем идеологической доминантой в Соединенных Штатах, и играющем огромную роль в Европе и в пост-советской России. В нашем анализе либерализма мы будем опираться на некоторые идеи покойного немецкого мыслителя Карла Шмитта. После покорения Германии в 1945 году Карл Шмитт провел некоторое время в советской и в американской зонах оккупации, которые потом стали ГДР и ФРГ. Уже тогда Шмитт заметил, что американский либерализм – это воинствующая идеология, менее склонная к компромиссам, нежели советский коммунизм. Так, американцы потребовали от него доказать свою веру в либеральную демократию, русские не требовали клятвы на «Коммунистическом манифесте». Этот личный опыт привел Шмитта к выводу, что новый американский либерализм (в дальнейшем просто либерализм) это не «отсутствие идеологии», но идеология, и более опасная, чем коммунизм (который он крайне не любил). Заметим в скобках, что Шмитт приветствовал «холодную войну» потому видел в СССР силу, сдерживающую американский идеологический натиск. Понимание идеологичности агрессивного либерализма победило в научных кругах лишь в последние годы, не без помощи американских войн во Вьетнаме, Ираке, Афганистане. Либерализм стал четкой и оформленной идеологией, требующей повсеместно выполнения одних и тех же установок. Эти установки можно воспринимать оптимистически или пессимистически: так едок и устрица по-разному встречают лимон и шабли. Многое зависит от того, вы едите, или вас едят. · Права человека, ИЛИ отрицание прав коллектива. · Защита меньшинств, ИЛИ, отрицание прав большинства. · Частная собственность на СМИ, ИЛИ исключительное право капитала на формирование общественного мнения. · Защита женщин и гомосексуальных отношений – ИЛИ ликвидация семьи. · Антирасизм – ИЛИ отрицание предпочтительных прав коренного населения. · Пропаганда экономической самостоятельности, ИЛИ запрет на социальную взаимопомощь. · Отделение церкви от государства ИЛИ свобода антихристианской пропаганды, и запрет христианской миссии в общественной сфере. · Выборная форма правления («демократия»), ограниченная согласием народа и властей с доминирующим дискурсом. Карлу Шмидту принадлежит и еще одна важная мысль: каждая идеология является скрытой религиозной доктриной. В его словах: «all of the most pregnant concepts of modern doctrine are secularized theological concepts». Важнейшие концепции современной идеологии есть секуляризованные теологические концепции. И действительно, в русском коммунизме ощущается секуляризованное православие: от Христа, идущего перед дюжиной матросов в поэме Блока до лозунга хрущевских времен «Человек человеку – друг, товарищ и брат» православная христианская идея соборности доминировала. Какова же религиозная подоплека нового либерализма? Тут взгляды ученых и теологов разделились. Одни, вслед за Вебером, видят в либерализме развитие протестантизма. Другие замечают сильный антирелигиозный запал либералов и видят в нем ту иную форму сатанизма. Третьи отрицают сатанизм, или определяют его, как отсутствие Бога. Мой пастырь Феодосий Севастийский заметил, вслед за Аверинцевым, что новый либерализм старается стереть все следы Божьего Присутствия, уничтожить любое напоминание о Христе. Покойный Александр Панарин считал его формой язычества, мифом о Потребителях и Товарах вне общества. На мой взгляд, учение о «либеральной демократии и правах человека», принесенное силами морской пехоты США на берега Тигра и Аму-Дарьи, представляет собой крипторелигию, секуляризированную форму иудаизма, или нео-иудаизм; его приверженцы воспроизводят взгляды, характерные для иудеев; иудеи часто выступают в роли проповедников новой веры, при этом ее приверженцы верят в сакральность Израиля. Действительно, когда в Нидерландах сжигают мечети, а в Израиле разрушают церкви, это не вызывает никаких эмоций в сравнении с тем, что начинается, когда на стене синагоги рисуют граффити. США определяет степень лояльности своих союзников в соответствии с их отношением к евреям. Музей (а точнее, Храм) Холокоста находится возле Белого Дома. Поддержка еврейского государства является обязательным пунктом программы всех американских политиков. Иудаизм – единственная религия, с которой запрещено бороться в рамках господствующего дискурса. Вспомним бурю, поднятую письмом 500 – если бы то же письмо выступало с той же настойчивостью против христианской церкви, его бы беспроблемно напечатали на страницах «Московского комсомольца». Ощущается заметная преемственность между палео-иудаизмом и его новой версией. В еврейском государстве воплотились параноидальные страх и ненависть иудеев по отношению к иноверцам, в то время как политика Пентагона представляет собой проявление все тех же страха и ненависти, но уже во всемирном масштабе. Идеи нео-иудаизма были сформулированы еврейским националистом Лео Штраусом и были подхвачены еврейскими журналистами, пишущими для «Нью-Йорк Таймс». Существует проект строительства нового Иерусалимского Храма на месте мечети Аль-Акса, для того чтобы поддержать нео-иудаизм экзотерическими ритуалами. Неоиудаизм — это религия Американской Империи, а война на Ближнем Востоке представляет собой неоиудейский джихад. Это интуитивно понимают миллионы людей: по словам Тома Фридмана из «Нью-Йорк Таймс», «иракцы называли американских захватчиков евреями». На Западе церковь утратила свое положение, адепты неоиудаизма считают западное христианство практически мертвым (они пока не заметили возрождения православия в России) и сражаются с ним бескровными методами с помощью ADL (Anti-Defamation League), ACLU (American Civil Liberties Union) и других антихристианских организаций, но ислам великое вместилище духовности, традиций и солидарности, поэтому адепты неоиудаизма обрушивают на него всю огневую мощь, находящуюся в их распоряжении. Постойте, скажете вы. Иудаизм – одна из монотеистических религий, ее последователи так же верят в Бога, как и христиане и мусульмане. Иудеи нам товарищи в общей борьбе с богоборством. Значит, и нео-иудеи – тоже идеологически и теологически близки нам. Что может быть общего между иудаизмом и антидуховным, антирелигиозным культом глобализма, неолиберализма, разрушения семьи и уничтожения природы, культом утилитаризма, отчужденности и отхода от истоков, противостоящим сплоченному обществу, солидарности, традициям? Ведь иудаизм вполне традиционен и не менее других религий стоит на позициях соборности. Это серьезное возражение, казалось бы, ниспровергающее нашу попытку идентификации. Но оно основано на непонимании одной важной особенности иудаизма. Как римский бог Янус, у иудаизма два лица, одно – обращенное к иудеям, а другое – обращенное к неиудеям. Иудаизм требует противоположных вещей от иудеев и не-иудеев. Этим он отличается от христианства, ислама, буддизма. Эти великие религии не предъявляют требований к тем, кто не является их последователями, за исключением одного требования – стать их последователем. Иудаизм не требует от гоя стать иудеем. Более того, он это не одобряет, если и не запрещает прямо. Иудаизм требует от гоя не иметь религии, не верить во что бы то ни было, кроме Бога в самом общем смысле, не праздновать свои религиозные праздники, не оказывать помощь своим собратьям. Все описанные нами идеи нового либерализма вписываются в эту концепцию. Права индивида в противовес правам коллектива – у гоя нет коллективных прав. Право на коллективную, групповую игру принадлежит только (нео)иудеям, а прочие должны играть индивидуально. То есть точнее: права человека для вас, права коллектива – для нас. Интернационал рабочих ликвидирован, но возрастает роль интернационала богатых, говоря словами Максима Кантора. Защита меньшинств, отрицание прав большинства – естественно для религии меньшинства. Частная собственность на СМИ, исключительное право капитала на формирование общественного мнения. Это связано с восприятием иудаизма как конкурирующей церкви, которая хочет направлять народ. Защита женщин и гомосексуальных отношений – подразумевается ликвидация семьи. – Иудаизм не верит в семью гоя. Ликвидация семьи повышает отдачу от работника. Антирасизм – подразумевается отрицание предпочтительных прав коренного населения. Это естественно для иудея, не являющегося коренным ни в одной стране. В либеральной парадигме антирасизм позволяет импортировать дешевую рабочую силу, помогает иностранным корпорациям действовать на чужой территории. Пропаганда экономической самостоятельности, подразумевается запрет на социальную взаимопомощь. Одна из установок иудаизма, по которой за пределами иудейской общины всякая взаимопомощь запрещена. Свобода антихристианской пропаганды. Как мы уже сказали, реальный либерализм не ведет борьбу с иудаизмом. Так, в Америке запрещено устанавливать символы христианской веры в общественных местах, но разрешено выставлять светильники Хануки. Во многих странах критика иудаизма подсудна – в России было много попыток еврейских организаций привлечь к суду критиков. Демократия: если ты не согласен с вышеуказанными принципами, то твой голос не считается, а если согласен – то неважно, за кого ты проголосуешь. Так, Израиль именуется демократией, хотя гойская половина его жителей лишена права голоса, а разница между еврейскими партиями ничтожна. Демократическая победа Хамаса в Палестине или Лукашенко в Беларуси были встречены в штыки. В Сербии проводили перевыборы, пока не были избраны желаемые кандидаты. Итак, мы приходим к выводу – современный либерализм – это иудаизм в его специальной, рассчитанной на не-евреев версии, а не свобода от религии, как утверждают его сторонники.
