Neoki

Согласно официальным данным Росстата, Шаройский район (Чечня) — самая обеспеченная территория в России. Если верить статистике, каждый житель этой горной, труднодоступной местности только на продукты потратил в 2014 году больше 350 тысяч рублей — то есть в 20 раз больше, чем в соседних районах (более свежих данных пока нет). В самый сытый — официально — район России съездил специальный корреспондент «Медузы» Илья Жегулев. Даже коренные жители Грозного теряются, когда спрашиваешь у них, как добраться до Шаройского района. «Это надо на такси, только должен быть внедорожник — что-то другое туда просто не проедет», — советует местная журналистка Милана Мазаева (которой кажется, что делать там в принципе нечего). Шаройский район — самая высокогорная и труднодоступная местность в Чеченской республике. Он расположен на юге региона, на границе с Дагестаном и Грузией. Междугородные автобусы из Грозного туда не ходят; можно доехать до Шатоя в соседнем районе, а оттуда — только на автомобиле. По официальной российской статистике, малонаселенный Шаройский район — еще и совершенно уникальное место. Местные жители больше, чем где бы то ни было еще в России, тратят на еду. Например, в 2014 году каждый житель района, включая пожилых и детей, употребил продуктов питания на 355 926 рублей, то есть каждый тратил около 30 тысяч рублей в месяц. В соседнем Цунтинском районе в Дагестане на продукты потратили за это же время в 20 раз меньше. «Как там так много могут есть? Может, у них аппетит лучше?» — удивляется Абуязид, житель соседнего Шатойского района, который решился подвезти меня из Грозного. По дороге мы заглядываем к нему домой — взять запасную резину и перекусить; жена подает домашний жижиг-галнаш (национальное мясное блюдо). Абуязид работает таксистом. Тем же занимаются многие мужчины в его селе, другой работы в Шатойском районе нет. Ежедневно он ездит в Грозный, до которого 65 километров. Можно переселиться в столицу республики, аренда однокомнатной квартиры там стоит всего около десяти тысяч рублей. Но в Шатое — дом и родители. «Если бы квартира стоила семь тысяч в месяц, мы бы переселились», — признается Абуязид. Его месячный доход не превышает 12 тысяч после вычета процента, который уходит таксопарку, — за бензин и за кредит на новую Lada Granta. Жена работает в службе занятости, зарабатывает 15 тысяч рублей. Все деньги уходят на еду, плюс дорога для дочки, которая каждый день ездит в грозненский колледж на учебу. Абуязиду и самому интересно посмотреть, как же люди в Шаройском районе живут, раз они тратят 30 тысяч в месяц на еду. После Шатоя дорога превращается в ледяную колею, однако Lada Granta справляется. Мы приезжаем в самое населенное село района — Кенхи. Встречаем идущую вдоль дороги девушку и предлагаем подбросить ее; автостоп — единственный способ передвижения по Шаройскому району: автобусов нет, на весь район — всего один таксист. Девушку зовут Фатима, она решила навестить родственников. «С питанием нормально, если нужно — едем закупать в Хасавюрт оптом», — говорит Фатима. По ее словам, в селе работа есть только у школьных учителей, а все мужчины отправляются на заработки за пределы Чечни — кто в Москву, а кто в Астрахань. Главный магазин в селе Кенхи — сюда в день приходят не больше десяти покупателей Фото: Илья Жегулев / «Медуза» Главный магазин села Кенхи — это небольшое одноэтажное здание с надписью «Сок». Изобилия внутри нет. Полмагазина занимает ширпотреб, другая половина — продукты. Немного фруктов, крупы, консервы и кондитерские изделия — весь ассортимент. Семейный бизнес предпринимателя Расула Исаева трещит по швам: за день в магазин заходят не больше десяти клиентов. Молочные продукты, мясо и овощи не покупают — у каждого свое. Исаев думал продавать свежий хлеб, купил хлебопечку, но дело не пошло. Даже хлеб селяне предпочитают готовить дома. Кроме того, многие покупают в долг — продавец показывает три большие долговые тетради; каждый Курбан-байрам он заводит новую, хотя по старым долгам люди еще не расплатились. Ежедневная выручка — хорошо, если тысячи полторы, говорит Исаев. А бывает и так, что заходят лишь раз в день за тетрадкой и ручкой школьники. Приезжаем в поселок Шарой; магазина тут мы и вовсе не нашли. Раньше здесь держала палатку знакомая таксиста Абуязида. Оказалось, что год назад она ее закрыла — после того, как отсюда съехали военные, работать стало невыгодно. На холме, где раньше находился магазин, стоит пожилой мужчина и собирается закурить. Я срочно взбираюсь к нему, чтобы спросить, где он берет продукты, причем в таком количестве. Его зовут Муса. «Продукты? Зачем тебе продукты? Заходи ко мне, пообедаешь», — отвечает он. Дома суетится его жена Марика: «Из России? Из Москвы? Сейчас мы тебя накормим. Мы всегда русских кормили. Они здесь стояли, а муж все время им что-то давал — то курицу, то сыр. Я экономила и ругала его за щедрость, за это он меня называл крокодилом. Солдаты приходили, и он им говорил: „А там живет мой крокодил“. Я, конечно, обижалась. Почему же я крокодил?» У Марики — пятеро детей. Младшая дочка учится в педагогическом институте и уже преподает в местной школе в младших классах. В школе на 30 учеников — четыре учителя: математики, русского и чеченского языков, ислама. Английский язык тоже преподают, но по скайпу. В 2006 году на деньги «Фонда Кадырова» в район провели электричество; Шаройский район стал последним в Чечне, где появился свет. Теперь здесь есть даже выделенная линия интернета. Беда только с газом, в ближайшее время его не предвидится, поэтому топят по старинке — дровами. За это в местной школе как раз отвечает младший сын Марики — он подрабатывает там кочегаром. Старший, Иса, работал в полиции, но после того, как на полицейской машине попал в ДТП, его уволили. «У нас хозяйство все свое — мясо, сыр, творог, яйца, хлеб, овощи», — говорит Марика. Домашние продукты они иногда продают соседям, но чаще живут натуральным обменом с ними же — головки сыра меняют на одежду. Меня угощают картошкой с мясом и чаем с конфетами. Конфеты и сладости — это, пожалуй единственное, что покупается в Химое — административном центре Шаройского района. Раз в неделю семья из семи человек покупает на всех сладостей — на две-три тысячи рублей. Получается, что она тратит на продукты в месяц максимум 12 тысяч. Остальные десять семей в поселке ведут похожий образ жизни. Примерно так же — только без света — жили здесь и при Джохаре Дудаеве, и при Аслане Масхадове. Какую-то разницу Марика обнаруживает только сравнивая нынешние времена с советскими. «Тогда запрещали иметь много скота, а Кадыров наоборот говорит — заводите скот, ничего не запрещает», — радуется она. Сепаратистов и боевиков она вспоминает недобро: «Они к нам приезжали тоже, с ним был Хоттабыч их (полевой командир Хаттаб — прим. „Медузы“). Тогда старики вышли и не пустили их в район, уговорили обойти нас стороной». Каждая семья в Шарое держит скот — без этого не выжить. Мясо в магазинах давно не продается Фото: Илья Жегулев / «Медуза» «Еды навалом, всего навалом, хорошо живем. У всех скот в деревне, никто не голодает. Бывают те, которые прибедняются, но если у них чуть-чуть руки будут шевелиться — проживут», — прощается со мной женщина. На «Приоре» сын Марики, бывший полицейский Иса везет меня в Химой. Центральный магазин здесь имеет политическое значение. Он принадлежит главе Шаройского муниципального района Раисе Батукаевой, а за старшего в магазине — ее сын Магомед, глава отдела труда и социального развития района. Когда Магомед узнает, что жители Шаройского района больше всех в России покупают продуктов, он не удивляется: «Вы знаете, я как в горы поднимаюсь, сразу такой аппетит появляется». Однако, признает он, на количество покупателей в магазине горный аппетит никак не влияет — их тут единицы. Работающими официально числятся только 400 человек из трех тысяч жителей Шаройского района. Однако за 15 тысяч рублей в магазине никто не хочет работать. В будни выручка не превышает семь тысяч рублей в день. А сейчас дела вообще плохи — Магомед открывает магазин, только когда ему позвонит кто-то из «клиентов». Чеков в магазине, конечно, тоже никаких нет. Самым серьезным предпринимателем в районе считается Лема Тагиров. Он легенда района и главный его меценат. Во второй половине 1990-х, между чеченскими войнами, Тагиров поработал спецпредставителем прокуратуры Ичкерии в России. Тагиров живет в Москве, но о малой родине не забывает, он построил здесь практически все: соорудил маленький парк с мемориалом Великой Отечественной войны, восстановил старые крепости, провел воду в Химое. Иногда даже приезжает и раздает нуждающимся деньги. Кроме того, он организовал тут фермерское хозяйство с шестью верблюдами. Правда, сейчас остались только два верблюда, да и от этих собираются избавиться, рассказывает Руслан Межидов, племянник Тагирова, которого предприниматель оставил на хозяйстве. С поиском работников у фермера Межидова — та же проблема, что и у владельца магазина — их нет. Самым обременительным активом Тагирова оказалась построенная в Химое первая и единственная в Шаройском районе бензозаправка. Торжественно открывать ее приезжал вместе с Тагировым глава Чечни Рамзан Кадыров. Но с точки зрения бизнеса вложение оказалось неудачным. Бензина покупают так мало, что одной привезенной цистерны хватает примерно на год. «Вот сегодня три с половиной тысячи рублей принесли с бензоколонки, — разводит руками Межидов. — Каждый раз, когда мне приносят такую выручку, хочется отсюда уехать». С учетом вложений, а это 16 миллионов рублей, и с рентабельностью в 30%, бензоколонка окупится через 43 года. Крепости и мечеть в Шарое восстановил местный меценат и бывший влиятельный сотрудник прокуратуры Лема Тагиров Фото: Илья Жегулев / «Медуза» * * * В начале десятого утра рядом с новеньким зданием администрации Шаройского района в Химое — никого, кроме одной женщины. «Что вы хотели?» — спрашивает она. На удачу Луиза Хаджиева оказалась представителем Чеченстата в Шаройском районе. Когда она услышала сумму, которая фигурирует в статистике, то удивилась не меньше меня: «Ничего себе! Это же какие богатые все должны быть. Каждый день икру черную есть. Это нереально, это курам на смех цифра, даже тупой человек должен понять, что это смешно». — Вообще, это же можно определить по данным чеков из продуктовых магазинов. — Ну, какие чеки у нас? — рассмеялась Хаджиева. Как выяснилось, начальства в районе сейчас нет, да и вообще на целую неделю администрация переселялась в другой район, потому что из-за аварии тут не было электричества. Замглавы администрации района Хусейна Лурмагомедова я встретил уже на обратном пути в Грозный — начальник на черной «Приоре» возвращался с совещания в Грозном. Выслушав меня, Лурмагомедов присвистнул: «На одного человека? 356 тысяч? Ни хрена себе! У нас там всего восемь магазинчиков. У нас товарооборот в районе в месяц даже на миллион не тянет!» Наконец, в Грозном начальница отдела статистики торговли и услуг Чеченстата Хава Абушева попыталась дать рациональное объяснение данным по Шаройскому району. По ее словам, исследование, положенное в основу статистических данных, делается по индивидуальным предпринимателям — с помощью выборки. Так получилось, что в Шаройском районе в выборке участвовал всего один предприниматель из 49, зарегистрированных в районе; и он, по словам Абушевой, «прям очень много продавал», причем на территории всей республики. «Но так как мы не можем при составлении отчетности разбить, что и где он продает, получилось, что он все как бы продал в Шаройском районе», — говорит она. Магазин в селе Кенхи Фото: Илья Жегулев / «Медуза» Общий объем проданных продуктов питания в Шаройском районе составил, по данным Чеченстата, 1,1 миллиарда рублей. Предприниматель из отчетности должен был продать продуктов как минимум на 22,5 миллиона рублей. В районе о таком предпринимателе не знают. Как бы то ни было, так много заработать ему вряд ли удалось. По данным того же Чеченстата, 49 предпринимателей из Шаройского района за прошлый год получили 100 тысяч рублей — на всех; иными словами, каждый из них в среднем заработал в 2014 году две тысячи рублей. «Когда собираем данные по общему товарообороту в районах, разница не так бросается в глаза, — размышляет Абушева, занимающаяся статистикой, по ее признанию, уже больше 20 лет. — А когда пересчитываем на душу населения, то получается совсем другое». Действительно: по товарообороту Шаройский район похож на Веденский (1,6 миллиарда рублей) и Шатойский (1,3 миллиарда). Только в Веденском живут 39 тысяч человек, а в Шатойском — 18 тысяч. В Шаройском же — всего три тысячи. Московские эксперты ничего необычного в статистических данных по Шаройскому району не видят. «Статистика Чечни представляет собой виртуальную реальность, не заморачивайтесь по этому поводу», — сказала директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталия Зубаревич. https://meduza.io/feature/2016/02/05/edy-navalom-horosho-zhivem

Кто переведет пособие по безработице США в рубли?

Из коллекции)

В Московском канцлере некоторые костюмы по акциям дешевле чем у нас, при чем значительно. А он сильный маг, как то не особо верится, что кто то из комментаторов сможет настолько залезть в уши, чтоб девушка добровольно вышла голой на улицу, тут 1-0 в пользу скандального психолога.

Основатель Фонда борьбы с коррупцией Алексей Навальный опубликовал на своем сайте текст обращения в Следственный комитет с жалобой на митинг в поддержку лидера Чечни Рамзана Кадырова, который прошел в Грозном в пятницу. Навальный утверждает, что «руководителям учреждений и предприятий, подведомственных Министерству Чеченской Республики по национальной политике, внешним связям, печати и информации, были разосланы письма от 15 января 2016 года», в которых говорилось об обязательной явке на предстоящий митинг. Как следует из текста заявления, оппозиционер уверен, что это подпадает под статью 149 Уголовного кодекса «Принуждение к участию в массовых акциях». Навальный также полагает, что действия чиновников министерства могут быть квалифицированы по статье 5.38 КоАП «Нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании». Реклама «Кроме того, большая часть участников митинга являлись работниками бюджетных учреждений. Следовательно, работники были отвлечены от работы в рабочее время, что наносит урон бюджету Российской Федерации и Чеченской Республики», — указывает Навальный, отмечая, что этот факт может быть истолкован с точки зрения статьи 285.1 УК «Нецелевое расходование бюджетных средств». «Очевидно, что при выходе на несколько часов на митинг всех работников бюджетных учреждений и предприятий в рабочее время бюджетные средства расходуются нецелевым образом в крупном размере», — считает основатель ФБК. Подробнее на РБК: http://www.rbc.ru/politics/22/01/2016/56a249a59a7947f58e3d9d64

В Грозном утром в пятницу, 22 января, прошел митинг в поддержку главы Чечни Рамзана Кадырова. На митинг, по заявлению местных властей, пришел миллион человек (по данным Росстата в регионе живут 1,4 миллиона человек). Значительная часть плакатов была посвящена российской оппозиции и продолжала недавние громкие заявления Кадырова и других чеченских политиков. Пришедшие на митинг обвиняли либералов, в том числе Алексея Венедиктова, Андрея Макаревича, Илью Яшина и Алексея Навального, во всех бедах страны и сравнивали их с террористами. «Медуза» собрала фото и видео с митинга. Картинки не вставились, есть по ссылке. https://meduza.io/feature/2016/01/22/luchshaya-zaschita-ot-pyatoy-kolonny

Тигр амур и козел тимур одобряют.

Во вторник, 12 января, президент США Барак Обама в последний раз обратился к Конгрессу. По сложившейся традиции, американский лидер должен был говорить о наиболее важных достижениях, пришедшихся на время его правления, а также о планах на будущее. Собственно, так и вышло; но был в этой речи один неожиданный поворот, который, по мнению специального корреспондента «Медузы» Катерины Гордеевой, делает ее исторической — президент Обама объявил о начале нового крестового похода Америки против рака. Я очень верю, что последнее обращение президента Барака Обамы к Конгрессу войдет в историю. Если это случится — значит, мы победили. Победили рак. Потому что на самом деле никакие другие победы людям, живущим здесь и сейчас, не нужны. Остановить того, кто убивает самых дорогих и любимых без разбора и скидок на возраст, пол, профессию и вероисповедание — что может быть важнее? Кажется, и сам Обама, выступая, понимал: ничего, более заслуживающего места в истории, во вчерашней речи не было. Настаивая на государственном масштабе объявленной раку войны, президент США сказал: «Мы хотим, чтобы это было таким же прорывом, как полет на Луну». Потому что Луна — это неоспоримый повод для гордости любого американца. Президент США Барак Обама в последний раз обращается к Конгрессу. Вашингтон. 12 января 2016 года Фото: Evan Vucci / Reuters / Scanpix На Луну астронавты полетели в 1969-м, в пору президентства Ричарда Никсона. Но чем дальше от этого события, тем очевиднее, что в Большую Историю Никсон войдет не Луной и даже не Уотергейтом, которым столь обидно закончилась его политическая карьера. Чем дальше, тем яснее, что главное свое историческое заявление президент Никсон сделал 23 декабря 1971 года, подписывая Национальную программу борьбы с раком (National Cancer Act, NCA), которая подразумевала неслыханное увеличение финансирования фундаментальной науки. Приоритетными были названы исследования механизмов злокачественной трансформации, молекулярная биология, биохимия и экспериментальная онкология. Координировать «крестовый поход против рака» (так американская пресса назовет эту войну) назначат главу Национального института рака (NCI), созданного, кстати, в 1937-м по прямому указанию другого американского президента — Рузвельта. И по сию пору институт существует в основном на государственные деньги. Почти 45 лет назад Никсон полагал, что война против рака будет стоить Америке около 100 миллионов долларов, а продлится пару-тройку десятков лет. В конце 1970-х, когда Никсон уже не был президентом, NCA принесла первые быстрые и воодушевляющие результаты: речь о революции в молекулярной биологии, одно из ключевых достижений которой — открытие гена P53, «сторожевого пса» клетки, главного защитника от рака. Президент Ричард Никсон подписывает Национальную программу борьбы с раком. Вашингтон, 23 декабря 1971 года Фото: Linda Bartlett / National Cancer Institute На долгое время это открытие останется одним из немногих светлых пятен в запутанной и полной провалов истории борьбы ученых за право понимать механику развития онкологических процессов — и значит, способов им противодействовать. Легкость, с которой человечеству достался пенициллин (а вслед за ним и другие антибиотики), в онкологии не сработала. Уже в середине 1980-х стало понятно: единого универсального средства победы над раком не будет. Каждый рак будет требовать отдельного исследования, понимания и подбора методов борьбы. Кроме того, спустя четверть века финансирование NCA многократно превысило запланированную сумму, а ее результаты часто становились предметом публичных нападок сторонников какого-нибудь более прагматичного расходования бюджетных средств. К концу 1990-х ситуация внешне выглядела довольно плачевно — безрезультатно (без ощутимого, сногсшибательного, серьезного результата) потрачены 100 миллиардов долларов. Изнутри все было иначе: установлены обязательные компоненты трансформированного фенотипа, выявлены мутации, лежащие в основе ракового перерождения клеток, разработаны и внедрены десятки принципиально новых противоопухолевых препаратов. Но главное: по всей стране при крупных онкологических клиниках созданы академические центры, в которых на государственные гранты сутками напролет работают сотни тысяч лучших ученых со всего мира. Эти исследователи ищут и находят молекулы, способные в близком будущем стать спасительными лекарствами. В 2000-х — первый наглядный результат: на рынок выходят препараты нового поколения «Гливек» (спасение для пациентов, страдающих хроническим миелолейкозом), «Мабтера» (b-клеточные лимфомы), «Герцептин» (определенные мутации рака груди) и, наконец, «Адетрис» (рефрактерная форма лимфомы Ходжкина), не просто совершившие революцию в лечении некоторых видов онкологических заболеваний, но как следует встряхнувшие представление о том, какой именно станет медицина будущего — узконаправленной, почти индивидуальной, дорогой. Для американских обывателей итоги «крестового похода» к середине нулевых выглядели следующим образом: несмотря на рост населения, снизилось абсолютное число пациентов, умирающих от онкологических болезней; детскую лейкемию лечат почти поголовно; уровень смертности от рака толстой кишки снизился на 40%, смертность от рака груди — на 25%, почти на 70% снизилась смертность от рака простаты. Наконец, самое главное — перемены в голове. Америка больше не боится рака. Она учится с ним жить. И побеждать. Раз в год Америка облачается в розовое (розовая ленточка — символ борьбы против «женских раков»), еще раз год, в movember — отращивает усы (популярный в США способ выразить солидарность с теми, кто страдает «мужскими» раками). Теперь уже никому не нужно объяснять, зачем тратить огромные деньги на поиски новых способов борьбы против рака, для чего нужны поголовные скрининги, зачем и почему следует информировать людей и за руку приводить на плановые медицинские осмотры. Кажется, это знают даже дети: чем раньше обнаружен рак, тем проще его победить. Ученые в лаборатории Advanced Technology Research Facility (ATRF) проводят исследования для Национального института рака Фото: SAIC-Frederick, Inc. / National Cancer Institute Еще до исторической речи Обамы NCI анонсировал свой бюджет на 2017 год — это больше пяти миллиардов долларов государственных и частных вложений в исследования и медицинские эксперименты. В том числе около 400 тысяч долларов — в профилактику и разъяснительную работу. По мнению ведущих мировых онкологов, главное, чего следует ждать от исследователей в самом ближайшем времени — прорыва в области клеточных технологий. Например, одна из самых многообещающих технологий заключается в том, что в Т-лимфоциты, то есть в обычную клетку иммунной системы пациента, физически встраивается генетическая конструкция, в результате которой эта клетка начинает распознавать опухолевый антиген (то есть, по сути, саму опухоль). Затем «помеченные» клетки возвращают обратно пациенту, и они уничтожают опухоль. Звучит довольно фантастично, но это уже физически сделано и работает. В США. Как и со многими другими передовыми технологиями последних лет, с Т-лимфоцитами вышло так, что молекулу нашли академические ученые в одном из американских научных центров. Но превращать молекулу в лекарство в задачи «академиков» не входит. По заведенному порядку, на определенном этапе технологию покупает крупная фармкомпания. И распоряжается ею по своему усмотрению — быстро доводит до совершенства и выставляет на рынок; медленно развивает и постепенно выводит на рынок; продает или не продает патент. Фармкомпании-хищники, охотящиеся за академическими разработками и скупающие все хоть сколько-нибудь перспективные — это то, обо что споткнулся никсоновский «крестовый поход». И, судя по всему, именно это препятствие в «доступности шанса быть спасенным от рака для каждого» имел в виду президент Обама. Именно поэтому два основных «антираковых» пункта его речи — о том, чтобы увеличить частное и государственное финансирование поисков панацеи от рака и сделать все эти поиски широко доступными. Вице-президент Джо Байден с семьей на церемонии памяти своего сына, Бо Байдена, генерального прокурора штата Дэлавер. Довер, Дэлавер, 4 июня 2015 года Фото: Patrick Semansky / AP / Scanpix Главным в этой новой американской войне, войне против онкологических болезней, Обама назначил вице-президента Джо Байдена. И тем, кто слушал американского президента, стало понятно: эта война будет очень личной. Три года назад сыну Джо Байдена, генеральному прокурору штата Дэлавер Бо Байдену поставили диагноз — рак головного мозга. Судя по всему, Обама был в курсе происходящего в семье вице-президента с самого начала и до самого конца. И когда Бо по состоянию здоровья был вынужден покинуть пост генпрокурора штата, а семья столкнулась с финансовыми трудностями, американский президент предложил Байденам финансовую помощь. Она не потребовалась. Бо Байден умер в мае 2015 года в возрасте 46 лет. В таких случаях принято говорить: медицина оказалась бессильной. Однако еще несколько лет назад пациенту с таким, как у Байдена, раком обещали два-три месяца жизни. Бо Байден прожил три года, имея возможность работать, строить планы, быть отцом и мужем. Тем больнее для близких утрата — и тем очевиднее необходимость всеми силами двигать науку и медицину вперед. https://meduza.io/feature/2016/01/15/novyy-krestovyy-pohod

Министр курортов Кубани Евгений Куделя в эфире телеканала «Кубань24» прокомментировал скандальный чек из Красной Поляны, согласно которому посетители ресторана на курорте оставили за обед более 10 тысяч рублей. Фото: Инесса Саух «Я видел этот чек. Высокие цены, хотя все относительно. Высокие цены – это признак отсутствия конкуренции. Если бы было больше кафе и ресторанов, где люди могли бы хорошо поесть, то естественно и цены были ниже», — ответил чиновник на просьбу корреспондента прокомментировать чек, который на новогодних каникулах «взорвал» интернет. Куделя заверил, что задача властей «оперативно увеличить количество точек питания, где хорошо люди могут поесть». «И этот вопрос будет закрыт», — заверил он. При этом министр курортов сказал, что администрация региона «проводит беседы с такими владельцами средств питания, и рекомендует им устанавливать цены». «Но люди остро нуждаются в деньгах, особенно владельцы ресторанов, поэтому они ставят цены в соответствии со спросом. Спрос рождает предложение», — попытался оправдать чиновники рестораторов. На просьбу корреспондента назвать сумму среднего чека на выходные уже после новогодних праздников на семью из 4-х человек с детьми, Куделя ответил, что «трешка, двухместный номер с завтраками, ски-пассами и арендой оборудования, то они потратят тысяч 30-35». Скандальный чек из ресторана «Шале» в Красной Поляне на 10 550 рублей появился в соцсети Facebook в начале января. Скрин чека моментально разошелся по сети и собрал тысячи комментариев, во многих из которых пользователи критиковали сервис на российских курортах и цены. Больше всего возмутила стоимость четырех бутылок воды 250 мл — 1000 рублей. Оппоненты критиков российского туризма советовали им поехать на горнолыжные курорты Европы и посчитать стоимость обеда там.

Как сообщают китайские СМИ, железнодорожная станция Ками-Сиратаки на острове Хоккайдо в Японии работает ради одного пассажира. Три года назад японские железные дороги приняли решение о приостановке движения по непопулярному и удаленному направлению. Однако узнав о том, что на станции Ками-Сиратаки живет школьница, железнодорожники приняли решение частично восстановить движение. Поезда останавливаются на этой станции лишь два раза в день в разное время — в зависимости от того, когда у девочки уроки. В марте 2016 года девочка закончит школу. После этого движение по этой линии прекратится совсем.

По версии следствия, врач вступился за медсестру, которую ударил пациент. Сотрудник больницы толкнул мужчину, после чего тот упал и ударился головой об пол. Возбуждено уголовное дело по статье «причинение смерти по неосторожности». Видеозапись инцидента попала в интернет. Как объяснили в СК, следователи выбрали такую квалификацию преступления, поскольку в действиях врача пока не нашли умысла совершить убийство.

В России в скором времени могут убрать из автомобильных номеров код региона, сообщает «М24». С такой инициативой выступил председатель комитета по транспорту нижней палаты парламента Александр Старовойтов. По его словам, в ближайшее время он запросит необходимую информацию у ГИБДД и после ее изучения обратится в правительство с официальным письмом об изменении ГОСТа номерных знаков. «Если статистика ГИБДД подтвердит, что без регионального индекса можно будет абсолютно четко устанавливать владельца автомобиля, и если оставшихся данных номера будет хватать на всю территорию Российской Федерации, то можно будет пересмотреть ГОСТ для номеров», — пояснил Старовойтов. В свою очередь замначальника Госавтоинспекции Владимир Кузин рассказал, что предложения об отказе от кода региона уже поступали в ГИБДД. Однако пока никаких решений по этому вопросу принято не было. «Сейчас номера регионов полезной информации не несут. Предложения о том, чтобы отказаться от использования кода региона в номерных знаках, рассматривались. Но пока еще они не находятся в стадии решения. Для этого нужно изменить ГОСТ на регистрационные знаки, убирать оттуда регионы», — добавил Кузин. Собственное мнение, если не фейк то несмотря на все аргументы смысл то какой, мешает этот код региона что ли?

Министр обороны Японии Гэн Накатани считает маловероятным факт проведения КНДР испытания водородной бомбы с учетом магнитуды подземных толчков, вызванных при взрыве ядерного заряда. "Учитывая силу землетрясения, маловероятно, что они (КНДР) провели испытания водородной бомбы", — цитирует заявление японского министра агентство Киодо. Вместе с этим глава оборонного ведомства Японии "не исключил вероятность того, что (северокорейские специалисты) могли уменьшить силу взрыва", и подчеркнул необходимость "дальнейшего анализа ситуации". "Как правило, сила взрыва водородной бомбы больше, чем сила взрыва ядерного заряда. (Но) магнитуда землетрясения 5,0, которая была зафиксирована в этот раз, не сильно отлична от той, что была во время трех предыдущих ядерных испытаний", — заявил Накатани. Гэн Накатани также отметил, что не может "исключить возможность того, что КНДР продолжит свои провокационные действия, в том числе пуски ракет, как реакции на усиление давления зарубежных стран (на КНДР) после проведенного ядерного испытания и критику международного сообщества". РИА Новости http://ria.ru/world/20160108/1356196165.html#ixzz3wcssxX4L

@piecemaker хороший у вас круг знакомств)

Когда по несколько раз на дню слышишь ощущаешь себя каким то неполноценным, решил загуглить. Согласно закону «О СМИ», «запрещается распространение информации об общественном объединении или иной организации, включенных в опубликованный перечень общественных и религиозных объединений, иных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности (...), без указания на то, что соответствующее общественное объединение или иная организация ликвидированы или их деятельность запрещена». Если СМИ упомянет ИГИЛ или «Правый сектор» без уточнения, что деятельность этих организаций запрещена в России, Роскомнадзор вынесет редакции и учредителю предупреждение. Кроме того, будет наложен административный штраф. Может тогда в сводках о ДТП с участием пьяных водителей приписывать, что вождение в пьяном виде запрещено в России? Маразм какой то имхо.

На такой бюджет ничего не подаришь, только что нибудь ненужное, сходите поужинайте вкусно лучше.

@Mac да, с хорошим переводом нет только(

Интересно было бы посмотреть

В коллекцию