Моя история начинается с конца. С конца моей влюбленности. Точнее, она еще не кончилась, но я буду безжалостно, тщательно и всеми силами изгонять из всех уголков моего сознания и тайников моей души. Вытравливать воспоминания. Потому что это очень неправильно – виртуально влюбиться. Взрослые люди себе такого не позволяют, а я уже взрослая девочка. И я не верю в виртуальную любовь (повторила это про себя три раза). Я буду писать здесь, потому что хочу сохранить, законсервировать эти эмоции на страницах Смуты, как драгоценные камни, чтобы потом, когда повзрослею еще сильнее, читать их и смеяться над собой, удивляться, какая я была наивная и впечатлительная. Наверное, это не очень интересно, и даже совсем банально, но если я не буду писать, то меня просто накроет от избытка эмоций и несказанных слов. Обязательно нужно куда-то деть всё это. Не могу не писать. Простите. Обещаю, я закончу свой дневник, как только это пройдёт. День первый Вчера состоялась моя последняя беседа с Л-ом. Л сказал, что больше не хочет со мной общаться. Никогда. Просто так, без причины, но с поводом. Вот так взял – и сказал. И теперь я всласть болею душою. Болею так, что даже поцарапалась о свой ноутбук. Нет, конечно, я как настоящая влюбленная дура пыталась понять что случилось. Я всегда его понимала, всегда-всегда, даже когда он молчал. А теперь не понимаю. А еще я ему верила, потому что он так и говорил «Верь мне». Это очень сильно меня в нём цепляло – когда он молчал долго-долго, а потом – рраз! – и выдавал что-нибудь очень душевное, пронзительное. Но вообще-то ему было всё равно. Всегда всё равно. Ну как так можно, люди? Когда и день, и ночь, и уже неделю, и даже целый месяц, и вот уже второй пошел, третий и дальше… всё время вместе, цели, идеи, задачи, стремиться, только вперед, ни друзей, ни жизни, ничего важного, кроме одного – быть вместе. Когда все для него, да и он для тебя – немало. Когда он берет на себя ответственность, и вроде рядом, и помогает все время, и столько времени своего драгоценного дарит, а на самом деле ему всё равно. Безразлично. Равнодушно. Ооо, предвкушаю «иди погуляй, реальная жизнь интереснее, чем весь этот виртуал, это все понарошку» или «забей, скоро пройдет, займись чем-нибудь стоящим». Не надо, пожалуйста, таких советов, я сама все это знаю. Хотя, знаете, я думаю, это даже не влюбленность. Это просто ломка. Я слишком долго сидела на ядовитой игле, слишком много вбирала в себя Л-а и слишком привыкла, что он у меня есть. Поэтому оказалась не готова к тому, что все измениться в один миг и навсегда. Это не хорошо и не плохо. И вроде бы я не обижена и не расстроена, а как-то очень сильно растеряна, потому что у меня теперь будет все по-другому, даже еще не знаю как, но точно совершенно по-другому. Л Л, он – виртуальный. Судя по текстам о виртуальной влюбленности, я «наделила его придуманными качествами, которые мне хотелось бы видеть в своем возлюбленном». Слепила идеальный прообраз реального принца. А потом, вероятно, что было, то и полюбила. По сценарию я была гражданской женой Л-а. А он играл роль моего мужа. Мы еще с самого начала распределили эти роли и старались им соответствовать. Конечно, у него получалось хуже. Л как никто другой заботился обо мне. Сначала как-то не по-родному, боязно, советами. А потом уже смело, осознанно и, я уверена, - многое он делал только для меня. Вот это было самым важным, когда я понимала, что он, весь такой всегда холодный, сдержанный, что-то делал только для меня. Иногда мы ссорились, но тоже как-то… по сценарию. Я убегала далеко-далеко, а он находил меня и говорил «давай мириться». В те моменты он был таким хорошим, добрым. И тогда мне казалось, что ему не совсем безразлично это наше увлечение… Что он тоже по-своему как-то переживает. В тот непонятный день, когда всё закончилось, с утра у нас были еще совместные планы, и мы даже строили «наше будущее», а вечером – перестали общаться навсегда. Наверное, были магнитные бури. Я не знаю, что произошло в последний раз. Может, в нем что-то сломалось. Он не говорил мне, что случилось. Говорил что-то банальное, такое… которое всегда ждешь, но оно всегда обижает, что-то типа «дело не в тебе», «спасибо за все» и даже зачем-то добавил, что «я умничка». Сам ты умничка, Л. Сам. Сейчас анализирую все, вспоминаю наши последние совместные часы и пытаюсь найти тот момент, когда все пошло не так. Не знаю, кого винить. Себя? Где я оступилась? В какой момент я сделала что-то такое, что заставило его принять столь кардинальное решение, сжечь все мосты?.. До сих пор не могу поверить, что всё закончилось. Так не бывает. Так нельзя! Что же ты наделал, Л. Что же ты наделал… Может, просто он устал от виртуала? Может, он так спасает нас обоих? Я чувствую, я знаю, как он сильно в этом погряз, хотя так этого не хотел. Сколько раз говорил, что это из-за меня, что без меня ему тут нечего делать… И что «это все портит ему настроение». Реально осознаю, что он бы не смог мне объяснить, что хочет проводить меньше времени в онлайне. Да я бы и не поняла. И он бы не смог сделать этого, пока я была в его жизни. В любом случае, этот заколдованный мир ненасытно поглощает время, нанося вред реальной жизни. Пока несущественный, но долго так продолжаться не могло. Он сначала ждал, что пройдет, а когда понял, что дальше – хуже, разорвал это все к чертовой матери, чтобы потом не было еще больнее. Или мне просто хочется так думать… Догадки, догадки, одни догадки и предположения. Когда на вас сваливаются два самых отвратительных «не» в этом мире – неизвестность и неизбежность, сваливаются внезапно, нежданно, то можно очень испугаться. Тем более, если вы – виртуально влюблены. Интересно, а Л вспоминал обо мне за последние сутки?.. Ночь Ужасно. Я осознала, какой огромный вред я наношу своей репутации этими историями. Какая я сейчас со стороны жалкая, обреченная и совсем на себя не похожая. Здесь столько моих близких, моих врагов, моих знакомых, которые, наверное, сейчас смеются надо мной, или жалеют. Или разочаровываются, может быть. Прошло уже больше суток, с того момента, как мы навсегда распрощались с Л-ом. На-все-гда. Может, если не повторять таких громких слов, будет легче? Я думаю, что меня так сильно коробит не потому, что он ушел. То есть это только первопричина, конечно. А на самом деле в жизни моей по независимым от меня обстоятельствам наступил переломный момент. Сейчас скучаю даже не по нему самому, а по той жизни, которая у меня была с ним. Где-то на горизонте моего сознания уже начала оседать мысль, что его больше нет и не будет. Хотя я все еще вздрагиваю внутренне, когда вижу привычную картину, в которой недостает только Л-а. Знаете, мне было вчера так странно, так непонятно, что не могла ни думать, ни рассуждать, ни даже чувствовать. Вот как болевой шок у человека, который прострелен навылет, он вроде еще и не умирает, и даже толком не понял, что случилось, и боли ни чувствует. А потом обнаруживает зияющую рану, кровоточащую, пугающую, и его охватывает ужас и паника. И вот ему становиться так больно, ТАК больно, что он может даже умереть. От боли. От отчаяния. Опять прокручиваю в голове уже надоевшие эпизоды. Опять догадки. Снова предположения. Мне кажется, что-то здесь не так. Не мог он так со мной поступить, просто не мог. Должна быть причина. Но какая?.. Что случилось? Что случилось с тобой, Л? День второй Я знаю, что это похоже на дешевое бульварное чтиво, очень в духе женских романов для домохозяек. Но я буду писать, потому что это меня отвлекает. Вообще-то, я не хотела углубляться в подробности моей остальной жизни, и посвятить дневник влюбленности только Л-у. Но тем, что был в моей жизни, и тем, что исчез из нее, Л запустил какой-то неведомый механизм, вызвал цепную реакцию событий, которых я не могла предвидеть. Вернулись те люди, которых я уже и не планировала никогда увидеть. Близкие люди, с которыми меня связывает общее счастливое прошлое. И я не была им рада, но я была рада, что они снова появились. Схватилась за них, как за спасательный круг. Схватилась за те приятные воспоминания, которые нас объединяют, чтобы вылезти по ним как по канату, куда-нибудь, пусть не высоко, но хотя бы повыше. Сегодня я думала, что скажу Л-у, если он вернется. Если он вернется, он никогда не скажет «Прости» и не скажет «Я скучал». Так, невзначай, скажет что-нибудь неважное, как обычно… Чепуху какую-нибудь. И я не буду радоваться, как идиотка. Я буду торжествовать, как настоящая циничная стерва. И скажу ему: «Ооо! Л! Это ты… Здравствуй. Уже и не думала тебя увидеть». Я не буду холодна с ним и не буду обижена, чтобы он не подумал, что как-то задел меня. Буду только отвечать на его сообщения непринужденно, легко, без особенных иллюзий, но с позитивом. Так, как будто у меня все хорошо. Так, как будто у меня никогда не было этого жгучего на-все-гда. В общем так, как отвечают только друзьям. Друзья Мои друзья - удивительные люди. Вы не поверите, но после того, как я их покорно игнорировала все эти безумные Ловские сутки, пряталась от них и не придавала значения всем попыткам наладить со мной связь, они по-прежнему со мной. И, что удивительно, они даже надо мной не смеются. Они меня опекают. Они говорят «Держись», они говорят «Чем помочь?», они говорят даже «Я тебя люблю». И на секунду мне показалось, что все налаживается. Что все становится на свои места. Все идет, как всегда, так степенно, своим чередом. И вроде даже я поняла, что теперь не умру, потому что теперь-то я точно не одна. А потом со мной развелся Мортимер. Моя копилка потерь снова болезненно зазвенела упавшей монетой. Зря я все это затеяла. Зря. Но это всё из-за тебя, Л. Друзья заставляют меня общаться с ними. Обязывают. И этим помогают. Иногда это очень смешно – то, чем мы с ними занимаемся. Например, вчера с другом, которого я назвала живительным коктейлем, мы весь вечер называли Л-а сволочью. Он сказал, что Л – моральный маньяк. Точнее, аморальный. И я пообещала своему живительному коктейлю, что когда Л вернется, я обязательно передам ему, что мы назвали его сволочью и больше не хотим видеть в нашей жизни. И когда Л вернется, я ему так и скажу «Л, знаешь, ты – аморальная сволочь. Мы больше не хотим видеть тебя в нашей жизни». А еще, когда он вернется, я обязательно скажу «Не бери в голову! Это было мимолетно, но приятно. Я иногда тебя вспоминала. Что-нибудь хотел?» И если он вернется, я ни за что больше не позволю ему так близко подобраться ко мне и так без остатка владеть мною. Но он не вернется. Боже, он не вернется... День третий Я вижу, что вы осуждаете меня за такую откровенность. Один мой друг сказал, не хотел говорить, но сказал, что я зря так все по-правде рассказываю. Что я раскрываюсь перед закрытыми людьми. Он беспокоиться, мой друг. Он знает Л-а. Может, из-за этого я потихонечку начала сомневаться в том, что мне все равно то, что я сейчас делаю. Еще думала про Л-а, что лучше бы его никогда не было в моей жизни, но это я всегда так думаю. Ко мне пришло осознание, что Л выше всего этого, выше всех этих «просто букв». Что он всегда относился никак. Не только ко мне, а вообще ко всему, что происходило эти дни. То есть пришел – хорошо провел время, ушел – забыл. А потом снова пришел. И снова забыл. Никаких тебе восторгов, никаких тебе эмоций. Он не придавал значения событиям и никак не анализировал, и уж тем более не романтизировал их. Просто не задумывался. Делал то, что должен был и лишь иногда говорил то, что я хотела услышать. Случайно или нарочно. Только потому, что это ему льстило. А сейчас, наверное, он все-таки не вспоминает обо мне, потому что ему это было даже не безразлично, а просто – никак. Такое грустное осознание, знаете ли. В моем сознании надежда на то, что Л вернется и понимание, что его уже нет, поменялись местами. Надежда ушла в глубину, спряталась за последними событиями и лишь иногда вырывается из тисков новой жизни, смывая волной отчаяния все те крохи другого счастья, которые я собираю по молекулам. А понимание наоборот, вышло из глубин и теперь болезненно слепит ярким маяком, каждый день, каждый час. И я иду к этому маяку, уже отчетливо вижу его, но пока еще не могу к нему прикоснуться и не могу оценить расстояние. Как долго мне еще идти? Сколько времени пройдет, когда я, наконец, смогу войти внутрь? Мне так стыдно. Больше всего – перед ним. Или перед собой? Пока не могу разобраться, но перед кем-то из нас – определенно. Стыдно за нашу последнюю беседу, за мои последние слова. Я так унижалась… Я думала, что если скажу ему всё, если он поймет, что я переживаю и очень не хочу, чтобы все заканчивалось, то все будет хорошо. И я говорила это. Просто тогда я еще не знала, что всё и правда заканчивается сейчас, и это действительно наша последняя беседа. У нас ведь было столько всего еще впереди… День четвертый Тик-так. Прошло уже 3-ое суток, 19 часов и 28 минут, как Л отправил мне последнее сообщение. Всего 3-ое суток, только 19 часов и целых 28 минут. Тик-так. Тик-так. Сегодня спокойный день. Мой первый выходной без него. Наверное, раз он не написал, значит, уже не напишет. Значит, и правда это – конец. Конец Конечно, он бы наступил когда-нибудь, конец нашей с ним истории. Он всегда наступает. Чаще всего, когда не осталось общих стремлений. Когда много пройдено вместе. Но обычно он наступает сам собой, когда уже общение затухает, опускается до уровня односложных ленивых ответов. Когда понимаешь, что испил до дна этого человека и лучше, чем было, уже не будет. Когда жизнь открывает другие, более заманчивые, перспективы. Но обычно конец наступает медленно. Он тянется главами вашей истории. Сначала незаметнее начало конца, которое может тянуться месяцами, годами – любыми сроками. Оно так утомляет, это начало конца, но так нужно – оно вас эмоционально готовит к разрыву. Сопровождает вас до самого последнего «прощай». Чтобы вы были готовы к прощанию, ждали его. Чтобы вы могли свободно и спокойно отпустить человека и уйти в другую жизнь. Которая, кстати, уже начинается к этому времени, если еще вовсю не бурлит гейзерами, вырывая из земли свои горячие потоки то там, то тут, то эдак, то так… Тик так. У нас не было начала конца. Совершенно точно – не было. Я не могла его не заметить. У нас даже не было «прощай». Л не любит долгих прощаний. У нас было только «пока». Короткое, как выстрел. Л, это был твой самый меткий выстрел. Если бы мы встретились в реале, он бы мне наверняка не понравился. Мы никогда не задумывались на эту тему, и, скорее всего, если бы даже продолжили общение, – никогда не встретились бы. Потому что тогда конец наступил бы сам собой, волоча за собой легкий шлейф разочарования, как навязчивый аромат духов, который впоследствии растворится в воздухе, но в памяти останется навсегда. На-все-гда. Тик-так. И, может, мы бы даже продолжили наше виртуальное общение после реальной встречи, запихивая подальше в память ненужные эпизоды реальной жизни. Но реал нас бы уже никогда не отпустил. Мы бы тащили его за собой, как воздушный шар тяжелый балласт, тянущий вниз и вниз: с небес – к земле. Может, реальная встреча стала бы для нас тем самым необходимым «началом конца». Скорее всего. Маловероятно, что она стала бы просто началом. Поэтому я боялась ее, боялась, как бы мы не зашли в этот тупик. Но теперь мы ни в один тупик не зайдем, потому что на развилке пошли разными дорогами. Каждый - своей. Вот так. Тик-так.
