Neoki

Del

В чем предмет гордости отказа от национальных блюд? Можно шашлык запретить, переживем ведь, но зачем? Познание мира во всех ипостасях, расширение кругозора и есть жизнь. Возможность узнать и попробовать лучше чем невозможность и недоступность? С этим согласны? Не соглашусь 3000 рублей (на предыдущей странице написан остаток после оплаты коммуналки, проезда, телефона, лекарств, бытовой химии, одежды) это 8 кг хорошего мяса, нам столько не надо, но 4 кг на месяц возьмем. Остается 1 500, 50 рублей в день. Можно не голодать, но не сбалансировано питаться.

24 июля 2015 года в приемной Президента Российской Федерации в Республике Башкортостан федеральный инспектор Николай Разбежкин вручил ученице 8 класса Мурсалимкинской средней школы Салаватского района Регине Москвичевой посылку из Москвы из Администрации Президента Российской Федерации. Некоторое время назад Регина написала письмо Владимиру Владимировичу Путину, в котором попросила прислать ей футболку с его изображением. И вот для получения подарка ее вместе с мамой Светланой Александровной пригласили в Уфу. Вручая памятный подарок, федеральный инспектор Николай Разбежкин поздравил Регину со значимым событием в ее жизни, ведь не каждому достаются подарки от Президента. Как подчеркнул Николай Разбежкин, они являются знаком признания значительных личных достижений в обучении, творчестве, свидетельством активного участия в общественно-полезной деятельности на благо семьи, школы, окружающих людей. А Регина Москвичева отлично учится в школе, принимает активное участие в школьных и муниципальных олимпиадах, занимается исследовательской работой. Она проводила исследование на тему «История моей семьи в годы Великой Отечественной войны» в малой академии наук и заняла 1 место. Занимается легкой атлетикой, отстаивает честь родной школы на различных соревнованиях. Ее любимые дистанции – 800 и 1000 метров. В семье Москвичевых – шестеро детей, Регина – самая младшая. В отсутствии старших – брат служит в армии, сестры работают, Регина помогает маме по хозяйству. Хозяйство у семьи большое, только огород составляет 30 соток. Так что забот для девчонок хватает. В Администрации Президента рассмотрели обращение Регины, обратили внимание на ее трудолюбие, убедились в том, что она уважает старших, стремится к самосовершенствованию, совершает добрые дела и ответственные поступки и приняли решение отправить в Республику Башкортостан посылку для Регины Москвичевой. Получив из рук федерального инспектора заветный пакет, девочка с нетерпением достала из свертка белую футболку с изображением Президента Российской Федерации Владимира Путина, на которой написано «Друзей не бросаю!» http://www.gfi02.pfo.ru/?id=112294

Свежее мясо (минимум свинина, говядина), свежие овощи (настоящие), сыры (не сырный продукт), свежая рыба, молоко, сметана (не сметанный продукт), фрукты свежие. Макаронные изделия и крупы пропустим, я считаю они вполне доступны. Почему везде звучит слово свежее, потому, что говядина может стоить 200 заветренная и жесткая, а может 450 которая действительно съедобная. Также по праздникам при хорошем раскладе должна быть возможность попробовать деликатесные продукты как то икра, хамон, говядина премиум-класса, хороший алкоголь.

На предыдущей странице вы как то резко поспорили, что качественные продукты труднодоступны далеко не всем, а теперь считаете пенсию в 9 тысяч хорошей. Ну так все таки пенсионеры у нас могут позволить себе качественные продукты (без натурального хозяйства) если считать пенсию в 9 тысяч хорошей или нет?

Видим то, что хотим видеть? Я просто не понимаю зачем надо было урезать ассортимент для малосостоятельных людей? Это вы серьезно?

Если качественно и доступно то почему нет? Ну это как бы и есть дорогой вариант, свежее мясо, молоко, овощи к столу от частника это не каждому по карману.

Разглядели таки себя в скудном портрете, только мне как то все равно, что вас интересует, а что нет, прощения в другом месте надо просить. Так и я согласен с Ерасыл, только не по теме.

Ерасыл речь о том, что раньше ты мог взять за доллар съедобное, а теперь только сомнительное, но Вы почему не про это, а про то, что свое лучше и ты должен пахать пахать и пахать. Да никто не спорит, что свое это хорошо, но только не все живут натуральным хозяйством, сейчас даже хлеб трудно найти вкусный, что теперь хлебопечь покупать и самому стряпать? Работать тоже надо, кто спорит то, вроде никто, но почему за те же деньги продукты стали хуже? Да потому, что "хамоны" запретили, вот и все. О чем пишет Varyag74 мне вообще непонятно.

Ну вы как попки, по первому сказали про хамон и на форуме только речи о нем, хотя я как помню в Бурятии хамон был только в Спутнике и думаю мало кто его ел и мало кто заметил, что его не стало, но нет же только и речи, что нытики разошлись от того, что хамон исчез, а да это же по первому каналу прямо в мозг положили, зачем думать. Ел деревенскую брынзу, не любитель да и хамон это мясо, с сырами связи нет. Про рыбу и мясо, ну не у всех есть время между работой съездить на речку в лес и наловить настрелять себе дичи к ужину, к тому же речная рыба и морская рыба это разные категории. Вообще вы старательно переводите речь в русло о том, что страдания из за того, что деликатесы запретили (хотя да они действительно вкусные и говорить, что деревенская брынза вкуснее не когда их не евши это нечестно) , но речь то о том, что пропорция мясо "туалетная бумага" в колбасе перевешивает в сторону последней. Жизнь одна и стремление наслаждаться ей вполне естественно, вкусно и качественно кушать, использовать удобные предметы быта и жить в комфорте это нормально, зачем стремиться к тому, что надо не жить, а существовать? Печалей о хамонах особо нет, все равно он был недоступен, печаль о том, что это считается едой для людей. Фото из паблика http://vk.com/otzyvy_03 А кто глядит на чужой каравай? По моему это активисты из темы про Украину, им интереснее как на Украине из гранатометов стреляют чем то куда деваются леса, реки и зверь.

История конечно выдуманная, ни разу не видел сотрудника который спускает колеса, но смысл ее тоже неясен, чтобы аплодировали стоя гаишнику ему наверное надо было подойти и вместе с парнем пива попить, вот поэтому так и живем.

Могу как пример сказать сходите в Ереван, очень вкусно, продукты свежие, а потом купите куру гриль или шашлык полуфабрикат, купите к застолью Данска, а потом запейте Зеленой маркой, вы конечно можете сказать, что вам все одинаково, но правда в том, что разница колоссальная, хотя я привел не топовые продукты, а просто нормальные. Не знаю наших туристов, некому рассказывать.

1. Или в еде плохо разбираетесь или к доктору пора. 2. "Заграница" бывает разная, но в любимой вами Америке пенсионеры не относятся к малоимущим. 3. Я не питаюсь на помойке, вы думаю тоже. Но вот регулярно кушать в ресторанах с чеком овер 30 долларов позволить себе не могу, вы видимо как и "далеко не все" легко. У каждого свое чувство юмора, ну для Вам, раз уж качественная шутка то на здоровье, ржать подано!

Хамон на самом деле очень вкусный и жаль, что вы считаете, что люди не достойны его попробовать. А сейчас трудностопны свежие овощи, фрукты, мясо. Еда в основном "второй свежести" и с консервантами.

Ну некоторые за всю жизнь даже не пробовали нормальной еды.

Думаю для Ылитки завозят прямо к столу имхо.

Ну так и сейчас все есть, но не всем доступно.

Из Иркутска таких цен нет, только Москва и то пара дней. В Сентябре можно уже на 10 дней лететь за эти же цены.

MeMeMeeTt так я то при чем, я тут на 5 страниц арапа не заправляю)

1) Внешность 2) Внешность

Перекинул инфу в личку.

В середине июля президент Владимир Путин своим указом ликвидировал Министерство по делам Крыма. Процесс расформирования ведомства должен завершиться к 1 декабря 2015 года. Официально «переходный период» по встраиванию полуострова в российскую экономическую систему завершился — и по идее, реальность там не должна отличаться от других субъектов Федерации. Тем не менее, работать и жить в Крыму, который западные страны отказываются признавать частью России, по-прежнему трудно; а разнообразных проблем на полуострове столько, что федеральные и местные чиновники отказываются говорить о будущем этого региона. Специальный корреспондент «Медузы» Илья Жегулев отправился в Крым, чтобы узнать, как на полуострове работают российские и украинские предприниматели. «Смотрю в окно на Ай-Петри, и на душе хорошо», — говорит россиянка Елена Черных. Восемь лет она прожила на Украине, однако так и не смогла получить вид на жительство: чиновники предлагали ей купить за пять тысяч долларов украинский паспорт, но она отказалась из принципа. Во время «Евромайдана» ей разбили лобовое стекло в автомобиле, которые был припаркован недалеко от Площади Независимости, оставив надпись «Убирайся на Родину»; после этого Елена Черных задумалась о том, чтобы превратить купленную в сентябре 2014 года квартиру в Алупке из инвестиции в постоянное место жительства. Теперь Черных живет в квартире с видом на Ай-Петри; к ней еще прилагается собственный участок. Она легко нашла идею для бизнеса в Крыму. Несмотря на то, что Черных никогда в жизни не занималась бухгалтерией, она помогла местной предпринимательнице Алине Бурцевой запустить бухгалтерские курсы, а потом решила открыть собственную школу. Получив лицензии на преподавание правил охраны труда, эксплуатации электричества в зданиях и пожарных норм, она обучает сотрудников компаний, которым срочно понадобился ликбез в сфере российского законодательства. Крымчане в 2014 году оказались в чужой стране со своими сложными правилами — и на этом, как оказалось, кому-то можно неплохо заработать. За год Крым наводнили чиновники регулирующих ведомств и силовики, от которых достается не только оппозиционерам, но также предпринимателям и чиновникам. Такой прыти от федерального центра не ожидали даже местные власти, организовавшие референдум по вхождению Крым в состав России. «Сегодня чиновники просто боятся работать, — жалуется глава республики Крым Сергей Аксенов. — Приходят ко мне и говорят: все, мы больше ничего подписывать не будем. Зачем нам это нужно? Мы тут сидим, за относительно небольшие деньги работаем, зачем нам эти приключения? Нас за эту процедуру будут судить?» Без туристов легче дышитсяВ 2013 году в украинский Крым приехали шесть миллионов туристов; после присоединения полуострова к России турпоток снизился вдвое. В 2015-м догнать украинские показатели не получится: республиканский комитет по туризму рассчитывает на пять миллионов человек. Местные жители сдают жилье в аренду. Недалеко от входа на предприятие «Новый свет». Август 2014 года Фото: Михаил Мордасов Кажется, сделано все возможное, чтобы восстановить поток туристов. Например, на рынке есть сравнительно дешевые билеты на самолет до Симферополя (можно найти за 3700 рублей в одну сторону). Разгрузили и переправу через Керченский пролив — в будний день корреспондент «Медузы» обнаружил там небольшую очередь, которая прошла на паром всего за 20 минут (в выходные в очереди придется провести полтора — два часа, что уже тоже немного по сравнению с суточными очередями в 2014-м). Больше всего от падения потока туристов пострадал так называемый частный сектор. На темной разбитой дороге из Керчи в Феодосию — редкая иллюминация: объявления о сдаче в аренду жилья находчивые рантье подсвечивают новогодними гирляндами. «Когда Крым стал русским, мы пели, гуляли, коньяк пили», — рассказывает пожилой армянин Людвиг, стоящий на трассе около своей машины в селе Приморском. Однако эйфория прошла в первый же «русский сезон»: в Крым никто не приехал. «Раньше целыми группами ко мне ехали, все дни были расписаны — с Украины, с России», — вспоминает Людвиг «украинские времена». Сейчас российские туристы, прилетающие в Крым на самолете, предпочитают отдыхать где-нибудь вблизи Симферополя. Приезжих из Украины нет, автомобильный турпоток (в том числе, из-за неудобной керченской переправы) снизился в разы. «Раньше не меньше семи тысяч долларов зарабатывал за лето. А теперь стою, пожилой человек, унижаюсь на дороге. Никогда такого за 20 лет не было», — вздыхает Людвиг. На дороге он «делает саморекламу» — использует свой автомобиль как баннер; причем заниматься этим Людвигу давно не приходилось. По его словам, сейчас туристов даже меньше, чем в 2014 году. Зато есть другие поводы для радости: на Украине он долгие годы не мог получить вид на жительство, а в российском Крыму ему выдали паспорт буквально за месяц. Да еще и «не стреляют»: жители полуострова искренне верят, что если бы Россия не «вмешалась» и не присоединила часть Украины, тут бы повторились донбасские события. «Пока холодильник не победит телевизор, люди будут продолжать кричать „Крым наш!“» — смеется другой крымский рантье Сейран Нурлаев. Он показывает на свой дом с причудливой архитектурой, возведенный в новом квартале Судака: «Этот „Нотр-Дам де Пари“ я построил на доходы от туристов из России и Украины». Небольшой отель на 18 номеров два года назад был забит до отказа; сейчас, по словам Нурлаева, гости живут лишь в трех номерах, и это притом что цены пришлось снизить. Мне он сдает двухкомнатный номер с wi-fi и кондиционером за 900 рублей — при Украине таких цен, конечно, не было. Как и большинство крымских татар, Сейран Нурлаев был не в восторге от присоединения Крыма к России. К тому же новая власть повела себя довольно жестко. Сам Нурлаев в свое время смог переехать в Крым из Узбекистана и прописаться на полуострове по украинскому закону о возвращении депортированных татар на историческую Родину. Своих родственников, которые приехали сейчас, он прописать уже не сможет: чиновники рекомендовали им «отдохнуть» и через три месяца возвращаться домой. Другой предприниматель — земляк Нурлаева из Судака — отельер Игорь Короленко объясняет, в чем проблема с гостиницами. По его словам, новые российские туристы (в отличие от прежних украинских) предпочитают жить в гостиницах, а не в частном секторе. Впрочем, те украинцы, которые все же селились в отелях, зарабатывали выше среднего; теперь же в гостиницах живет бедноватый российский средний класс, предпочитающий экономить на ресторанах и чаевых, жалуется Короленко. Кроме того, вместе с украинцами начисто исчезли с крымских пляжей и белорусы — им неудобно добираться через переправу, а демпинговых авиабилетов до Симферополя из Минска нет. Отель «Форум», принадлежащий Короленко, — один из немногих «цивилизованных» в курортном городке. Он заполнен на 100%; хотя доходов стало все равно меньше. «Мы оставили цены 2012 года, а закупочные цены, плата за электричество, за воду выросли в разы, в итоге катастрофически снизилась рентабельность», — говорит Короленко. По его мнению, в сезон рентабельность упала втрое — с 30 до 10%. Ему еще повезло: по словам Короленко, гостиница заполнилась только потому, что он, начиная с осени 2014 года, участвовал в туристических ярмарках и активно заключал контракты с российскими туроператорами. Игорь Короленко Фото: Илья Жегулев / «Медуза» Вдохновленный относительными успехами Короленко, в гостинице «Форум» решил расположить свой ресторан его приятель — бывший глава сельского поселения Солнечная долина Игорь Стипиков. Но прибыли заведение пока не приносит. Главной неожиданностью для Стипикова оказалось то, что в Крым перестали ездить те россияне, которые раньше тут были постоянными гостями: «Один говорит: я раньше ехал в Крым как за границу. А теперь приезжаю как к себе домой — просто в другой федеральный округ. Скучно». Крыму теперь приходится конкурировать с курортами Краснодарского края, причем сравнение не всегда в пользу полуострова. Так, российская туристка Анна Кортюкова, успевшая в 2015 году побывать с ребенком в Адлере, а теперь продолжившая отдых в Евпатории, жалуется, что в Крыму цены на жилье оказались выше, а условия — хуже: «Если в Адлере — может быть, после Олимпиады — люди как-то перестроились и цивилизованно относятся к туристам и к созданию для них условий, то здесь одно желание — как можно больше урвать и как можно меньше тебе за это дать». «Давайте все же закончим на хорошей ноте, — говорит ресторатор Стипиков под конец нашего разговора и задумывается. — В целом, стало лучше. На дорогах перед гостиницей нет таких толп, дышится теперь легче в Судаке, а значит — комфортнее отдыхать». Стражи Крыма«На наш взгляд, вести бизнес при Украине было значительно проще», — признает отельер Короленко. Главной новостью для крымских предпринимателей (помимо высоких закупочных цен на все) оказалось огромное количество контролеров. «Раньше формальностей было меньше, бухучет проще. Что говорить, было все намного демократичней», — продолжает Короленко, голосовавший за присоединение Крыма к России. Такой толпы чиновников из контролирующих органов Короленко не видел никогда. «Роспотребнадзор, ФМС, экологический надзор, СЭС, МЧС», — Короленко устает загибать пальцы, перечисляя, с кем ему пришлось общаться последние полгода. И общение было не из приятных: «Массу документов нужно собрать, чтобы только получить разрешение заниматься этим бизнесом, которым я уже 15 лет занимаюсь». Сотрудники силовых ведомств в Крым в командировку едут с большим удовольствием. «К нам приходят сотрудники прокуратуры, хорошие ребята из Иркутска, говорят, что у них никогда не было ни такой еды, ни таких продуктов», — осторожно улыбается ресторатор Стипиков. Игорь Стипиков Фото: Илья Жегулев / «Медуза» Голодные проверяющие из ФМС теперь требуют отчитываться за каждого отдыхающего человека. За наемным персоналом тоже следят пристальнее. Ирина Фирада открыла в Евпатории гостиницу-санаторий с возможностью лечения детей с синдромом ДЦП с помощью китайской народной медицины. Для этого она регулярно привозит из Китая специалистов. На Украине визу для них продляли почти автоматически; теперь приходится каждые 90 дней возить на Родину. Владелец небольшого автобусного парка в Симферополе Владимир Кунцов измучен процессом перерегистрации своего предприятия (всех бизнесменов обязали это сделать до 1 марта 2015 года). «В Крыму легче было паспорт получить, чем перерегистрировать предприятие», — сердится Кунцов. Он «пробивал» регистрацию трижды: «Первый раз отказали по формальному признаку. Второй раз сказали: нотариус неправильно что-то указал, хотя нотариус всем остальным так же заполнял документы — и их принимали. Кончилось все тем, что я нашел своего знакомого — влиятельного налоговика, он сказал: пиши в крымскую главную налоговую. Я написал, и в течение трех недель меня оформили». Из 48 тысяч предприятий, работавших в Крыму до присоединения к России, перерегистрировалась пока только половина, то есть 24 999 юрлиц (на 1 июня). По словам уполномоченной по правам предпринимателей в Крыму Светланы Лужецкой, это хороший результат, поскольку многие украинские фирмы существовали только на бумаге. Впрочем, важнее, что при новой регистрации украинские предприниматели постарались скрыть структуру собственности, опасаясь возможных последствий на родине. Засилие силовиков и контролеров не нравится даже главе республики Аксенову, который ничего не может с этим поделать — у него самого начали проверять ведомственные компании и возбуждать уголовные дела на министров. В конце июля 2015 года были задержаны несколько высокопоставленных крымских чиновников, в том числе министр промышленности Андрей Скрынник. Его подозревают в хищении госимущества: он помог двум крымчанам переписать на себя Бахчисарайское Райпо, которому еще с советских времен досталось огромное количество недвижимости. По словам бывшего главы Бахчисарайского района Ильми Умерова, в истории Райпо каждый собственник «стоил предыдущего». Предприниматель Григорий Бурьянов несколько лет назад ввел в состав приватизированного Райпо своих людей и смог взять его под свой контроль, после чего стал крупнейшим рантье в районе. Когда крымские власти национализировали «Крымпотребсоюз», все остальные Райпо начали объединять под его крышей. Бурьянов воспротивился — и им заинтересовалась «крымская самооборона», рассказывает Ульмеров. В итоге 2 февраля 2015 года офис был захвачен вооруженными людьми, и путем несложных комбинаций имущество ушло двум частным лицам. Сам Бурьянов перебрался в Москву и смог найти там влиятельных защитников. Не так повезло Акиму Тер-Панасову, владельцу недвижимости из Евпатории. Десять лет назад он построил на территории рынка здание площадью 1250 квадратных метров. В конце 2014-гоТер-Панасов обнаружил, что больше не числится собственником своего здания — хозяева рынка с помощью фиктивной смены адреса перерегистрировали собственность на себя. «Я поехал в Симферополь и попал на бдительного регистратора, которая, внимательно посмотрев документы, сделала запрос в архив Укрреестра — и там обнаружила, что это здание в целом зарегистрировано на другую компанию», — разводит руками облапошенный Тер-Панасов. Ни запросы в российскую и местную прокуратуру, ни письма от знакомого крымского депутата ничего не дали. В таком же положении оказались остальные собственники, когда-точто-то построившие на территории рынка. Силовикам из Москвы некогда защищать интересы местных собственников — у них ведь еще и политической работы немало. «Это у вас там девяностые годы в Москве, — объясняет ситуацию крымскотатарский бизнесмен Сейран Нурлаев. — У нас вовсю 1937-й бушует». Арестованы и уже осуждены за подготовку терактов активисты Геннадий Афанасьев и Алексей Чирний, ждет суда режиссер и активист Олег Сенцов. Кроме того, по делу о митинге 26 февраля 2014 года, на котором произошли столкновения с крымскими татарами, арестованы заместители главы крымскотатарского Меджлиса Ахтем Чийгоз и Али Асанов. «Люди сидят по делу о нарушении российского законодательства, которое они якобы нарушили тогда, когда Крым был официально в составе Украины», — удивляется Нурлаев. Зато его товарищу из Судака, отельеру Короленко, наоборот, усилившийся контроль даже нравится: «Раньше можно было здесь в разгар курортного сезона увидеть демонстрацию с криками „Аллах Акбар“. А теперь люди перестали говорить о политике даже на кухнях — неинтересно». Мутная водаИ Короленко, и Стипиков строят бизнес на собственные деньги — привлекать кредитные средства слишком трудно. Кредиты в Крыму дорогие; живых предпринимателей, их получивших, корреспонденту «Медузы» встретить не удалось. Зато есть другой «бонус» от банковского рынка. В апреле 2014 года во время «прямой линии» президент Владимир Путин зачитал вопрос от крымчанина, которого интересовало, что делать с кредитом на покупку автомобиля, который он взял у «Приватбанка». «Приватбанк» (самый крупный частный банк на Украине, которым владеет предприниматель и спонсор добровольческих украинских батальонов Игорь Коломойский) в то время на территории Крыма уже не функционировал. «Ну, катайтесь спокойно», — сказал Путин и громко рассмеялся. Взял машину в кредит — как быть?Путин разрешил, и так с украинскими банками в итоге поступили почти все их крымские клиенты. Тот же Короленко рассказывает, что «простил себе» кредит, взятый в «Приватбанке». Представители украинских банков, с которыми мне удалось поговорить, рассказывают, что все эти кредиты пришлось сразу пометить как «плохие», то есть попросту списать. Однако кредитные учреждения не жалуются. Вместе с кредитами банки оставили в стране и депозиты, так что пострадали только те организации, которые не вели сбалансированной политики в регионах, рассказывает мне на условиях анонимности владелец одного из украинских банков. По его словам, к некоторым банкам обращались российские компании с предложением выкупить кредиты. Но никто из опрошенных мной украинских банкиров не согласился. «Процент был такой минимальный, что риски от сделки стоили дороже — с учетом того, что официально ее никак нельзя было провести», — разводит руками источник в банковском секторе. Партнер Коломойского Геннадий Корбан на вопрос «Медузы» о том, предлагали ли «Приватбанку» в Крыму выкупить кредитный портфель, ответил, что к нему с такими предложениями никто не обращался. * * *В мае прошлого года Нацбанк Украины запретил проводить операции на территории полуострова. После этого украинские и российские банки, занимающиеся бизнесом на Украине, закрыли почти тысячу отделений в Крыму, а в декабре 2014-го компании Visa и Mastercard приостановили операции на полуострове. Крымчане перестали получать деньги со счетов, банки не смогли возвращать кредиты, кредитные карты превратились в куски пластика. Вероятно, для России создание новой финансовой системы на территории, попавшей под жесткие санкции, должно было стать делом чести; тем не менее, в Крыму до сих пор не работают ни крупные частные, ни даже государственные банки, опасаясь наказания со стороны Запада. Здесь нет ни ВТБ, ни Сбербанка — обе организации покинули Крым вместе с украинскими кредитными учреждениями. И все же в Крыму спустя полтора года сложились свои уникальные финансовые условия, отличающие этот регион от других российских субъектов (причем ситуация на полуострове заметно лучше, чем, к примеру, в Абхазии и Южной Осетии). Visa по-прежнему не работает в регионе, зато уже принимают Mastercard. С 1 апреля в России заработала собственная система обработки платежей по банковским картам, к которой обязаны подключиться все банки — она гарантирует проведение платежей внутри России вне зависимости от решений иностранных государств; сейчас все операции по MasterCard идут через эту систему, а Visa пока не завершила переход. Вместо Сбербанка и ВТБ в Крыму открывают свои отделения другие российские банки. Помимо банка «Россия» (он и так пострадал из-за санкций, так что терять ему нечего) в регион потянулись организации, о которых в стране едва ли до этого слышали. Первым российским банком, открывшим отделение в Севастополе, оказался Генбанк. Его реальным владельцем считают бизнесмена Евгения Двоскина. У этого российского предпринимателя богатая биография. Первый раз он был арестован в 1989 году в США за ограбление, владение краденым имуществом и «сильнодействующими препаратами, изъятыми из свободного оборота». Затем его арестовывали еще несколько раз — за кражу, незаконное владение оружием, взятки. По данным ФБР, в тюрьме он познакомился с Вячеславом Иваньковым (Япончиком) — известнейшим криминальным авторитетом. В Россию Двоскин вернулся только в 2001 году — его депортировали из Штатов за подделку паспорта, говорится в расследовании Organized Crime and Corruption Reporting Project (OCCRP). Отделение Генбанка в Севастополе Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ Дома Двоскин занялся банковским консалтингом. У трех банков («Мигрос», «Фалькон» и Сибирский банк развития), которые воспользовались его услугами, впоследствии отобрали лицензии за отмывание денег (общая сумма сомнительных операций составила три миллиарда долларов). Однако вина Двоскина так и не была доказана: дела разваливались до суда. Возможно, потому, что за годы работы в России Двоскин оброс связями в ФСБ — Управление по собственной безопасности ФСБ даже предоставило ему личную охрану. Двоскин владеет 4,8% акций Генбанка; несмотря на это, участники рынка считают, что именно он контролирует учреждение (кроме того, его супруга официально возглавляет совет директоров банка). В начале 2014 года банк занимал по объему активов 315-е место в России и имел всего два отделения — в Омске и Ростове-на-Дону. А потом случилось присоединение Крыма, позволившее Двоскину совершить резкий скачок в карьере. За последний год Генбанк расширился почти до 100 отделений (все они располагаются в Крыму). В мае крымские власти решились на интересный ход: Генбанк собираются объединить с принадлежащим местному министерству имущества Черноморским банком реконструкции и развития. Это учреждение в пять раз меньше Генбанка; тем не менее, контролировать новую структуру собираются сами чиновники (возможно, из-за сомнительной биографии Двоскина). Пока же первенство на рынке держит крымский Российский национальный коммерческий банк (РНКБ). Эта организация до присоединения полуострова была «дочкой» Банка Москвы, принадлежащего, в свою очередь, государственному ВТБ. После референдума Банк Москвы, пытаясь застраховать себя от санкций, решил продать учреждение крымскому правительству, причем, как рассказывает Аксенов, сам и выдал ему деньги на «покупку». Так собственниками банка стали «Производственное предприятие водопроводно-канализационного хозяйства Симферополя» и Симферопольский аэропорт, а затем его передали ГУП «Вода Крыма». В Крыму банк занял офисы «Приватбанка» и Сбербанка. РНКБ быстро стал главным местным «банком с шаговой доступностью» — за неимением остальных игроков. Фактически он исполнял функции Сбербанка (сам Сбербанк в Крым идти не планирует, о чем не раз заявлял его глава Герман Греф). Получив от России страховые выплаты от ушедших с территории Крыма банков, жители понесли их в РНКБ. Теперь РНКБ — местный лидер по вкладам населения: в феврале 2014 года вклады физлиц составляли всего 53 миллиона рублей, сейчас их сумма достигла уже 19 миллиардов. Отделение Российского национального коммерческого банка (РНКБ) в Ялте Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ Судя по сливам «Анонимного интернационала», невзирая на формальную независимость, РНКБ продолжал администрироваться «Банком Москвы» и после продажи крымским властям. Впрочем, в феврале 2015 года у банка опять сменился собственник — теперь учреждением владеет малоизвестная питерская финансово-промышленная группа «Комплексные энергетические решения». Совладелец группы Игорь Лукашенко банкиром уже работал — в свое время он управлял банком «Агроимпульс» (в 2010-м бывший чиновник Минимущества Алексей Алякин приобрел «Агроимпульс» и влил его в банк «Пушкино»; в 2013-м Центробанк лишил «Пушкино» лицензии). В энергетике компания Лукашенко известна масштабным проектом по подключению Валаама к материковому электроснабжению в 2010 году (до этого монастырь питался от дизельной подстанции). Сумма, за которою банк продали Лукашенко, неизвестна, хотя есть косвенные признаки того, что будущему банкиру еще в конце 2014 года было не до крупных сделок — в интернет просочились жалобы сотрудников его компании о массовой невыплате заработной платы. С другими банками, пришедшими в Крым, все тоже очень непросто. Например, в октябре 2014 года Центробанк лишил лицензии открывшийся на полуострове ростовский «Донинвест». В декабре потерял лицензию самарский банк «Волга-Кредит», также был оштрафован за нарушение закона о противодействии отмыванию денег банк «Верхневолжский». В июне 2015-го лишили лицензии московский «МАСТ-банк», успевший отстроить небольшую сеть в крупных городах Крыма — из-за участия в схемах по отмыванию денег. А в июле 2015-го за неоднократное нарушение закона о противодействии отмыванию денег был лишен лицензии московский «Аделантбанк». Таким образом, лицензий лишили уже четверть только что пришедших в российский Крым банков. Полуостров-невидимкаВ отличие от банков, украинские ритейлеры предпочли остаться в Крыму, хотя они стараются этого не афишировать. Продуктовый магазин в Алуште. Март 2015 года Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ «Какой пакетик — маленький или большой?» — спрашивает на кассе сотрудник магазина «Пуд» — и выдает мне пакетик украинской сети АТБ. «Да мы и есть АТБ, — отвечает на немой вопрос сотрудник. — Менеджмент, собственник, поставщики — все те же, только название поменялось». Украинский АТБ произвел в Крыму локальный ребрендинг и теперь торгует под брендом «Продукты у дома» (ПУД), уверенно лидируя среди всех местных продуктовых ритейлеров. При этом второе и третье место делят другие украинские компании — «Фуршет» и «Ciльпо». Руководитель ассоциации ритейлеров Крыма «Торговля Крыма», бывший гендиректор сети «Фуршет» Сергей Макеев рассказывает, что собственники отказались уходить из Крыма прежде всего потому, что это невыгодно: «Если на Украине покупательский спрос падает, а средняя наценка около 20%, то в России, а теперь и в Крыму, нормальной считается наценка в 40%». Макеев пересказывает показательную историю про сеть магазинов непродовольственных товаров «Фокстрот», у которой полтора десятка магазинов в Крыму: «На начальном этапе собственники прислали письма руководителям, что не имеют возможности сотрудничать с негражданами Украины. А когда в конце квартала увидели, какая экономика у магазинов, забыли о политике». Крупных российских сетей в Крыму нет — и заходить они пока не собираются. Основная причина: украинские ритейлеры могут возить товары из Украины без всяких таможенных платежей. О том, что с Москвой есть негласная договоренность, позволяющая вывозить украинские продовольственные товары в Крым без заполнения таможенных деклараций, мне рассказывает высокопоставленный источник в правительстве: «Есть закрытое постановление местного правительства, разрешающее ввозить сельхозпродукцию. Мы же должны социальный аспект учитывать, чтобы не было резкого роста цен. Поэтому в Крым завозят сегодня продукты питания из Украины свободно». Эта мера действует до сих пор. Однако с начала 2015 года появилась новая проблема: Центробанк разрешил принимать платежи от украинских поставщиков только в том случае, если будет заполнена таможенная декларация. Предприниматели ищут обходные пути. Во-первых, сетевики могут покупать товар у поставщиков еще на Украине — и везти его в Крым из «распределительного центра». Во-вторых, нашлись крымские посредники, скупающие у дистрибьюторов товар за наличные — и перепродающие его уже сетевикам, рассказывает руководитель ассоциации ритейлеров Крыма Матвеев. Новым российским ритейлерам в Крыму работать тяжело. Даже те международные компании, которые сменили структуру управления и переключили логистику на Россию, испытывают сложности. «Auchan» и «Metro Cash&Carry» теперь возят все товары из распределительного центра в Ростове-на-Дону. «Так у них ассортимент в прямом смысле от ветра зависит. Шторм на Керченском проливе — полки пустые. Погода восстановилась — опять магазин заполнен», — иронизирует Матвеев. По ценам россияне тоже не могут конкурировать с украинцами: «Если в „Ашане“ сахарный песок стоит 52 рубля, то у сахара украинского производства уже после дистрибуции получается цена — 37 рублей». Гипермаркет «Ашан» в Симферополе. Апрель 2014 года Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ «Крупных игроков сегодня мы не приглашаем, потому что у них вся ценовая линейка на продукцию выше, чем у нас на сегодняшний день, — разводит руками глава Крыма Аксенов. — Поэтому смысл сегодня заводить таких игроков? И они сами не видят смысла. Потому что они не смогут в этой части конкурировать». Любопытно, что из Крыма уходят, скорее, не украинцы, но россияне. Так, опасаясь санкций, «Лукойл» продал свои заправки структурам Сергея Курченко. 29-летний украинский предприниматель, близкий к семье бывшего президента Украины Виктора Януковича, сейчас своим бизнесом управляет из Москвы. Он же купил третью по величине в Крыму сеть автозаправок «Современник». До этого сетью владел один из самых влиятельных крымских татар в регионе Ленур Сеттаров. Название «Современник» на заправках осталось, а вот с «Лукойла» вывески сняли; его бывшие станции можно узнать только по фирменным цветам. * * *В ситуации, когда даже россияне боятся работать в Крыму, проведение Международного экономического форума (в апреле 2015-го) в Ялте казалось чистым безумием. Однако его организатор, сопредседатель «Деловой России» Андрей Назаров уверен, что желающие делать что-то в Крыму придут на полуостров «под любыми личинами». Назаров рассказал мне, что хотя иностранных участников в Ялту не приглашали, они сами узнали о форуме — и в итоге на него приехали представители 13 стран, в том числе Израиля, Германии, Чехии и Ирландии. «Это превзошло даже самые оптимистичные ожидания», — говорит Назаров. Однако когда я прошу его назвать компании, которые были представлены на форуме, разговор утрачивает конкретику. Например, так Назаров рассказывает о новом отеле: «Это будет вновь созданная местная компания, аффилированная с консультантами мирового бренда отельеров, а если санкции будут сняты — отельеры будут аффилированы уже с собой. А если не будут сняты — они будут либо под другим брендом, либо просто откажутся от проекта». По словам Назарова, инвесторов, кроме санкций, пугает еще и отсутствие четких правил игры. В российском Министерстве по делам Крыма еще прошлой осенью царили печальные настроения. Чиновники осознавали, что без инвестиций Крым ждет деградация; но никаких очевидных способов для их привлечения нет. По словам высокопоставленного источника в министерстве, российский бизнес действительно боится идти в Крым, но пугают его не столько санкции, сколько реалии крымской экономики и ментальность местных чиновников: «Многие приезжают „на разведку“, но всерьез думают о работе в Крыму лишь те, кто делал бизнес в странах Африки или в России в девяностые — этим людям ничего не страшно, им неинтересно читать законы, потому что они прекрасно знают, как на самом деле все устроено». Глава Крыма Сергей Аксенов (в центре) на Ялтинском международном экономическом форуме. 17 апреля 2015 года Фото: Виктор Коротаев / Коммерсантъ Отпугивают инвесторов и проблемы с логистикой: мост через Керченский пролив построят не раньше 2018 года, с поставками стройматериалов для крупных проектов трудности, вывезти и привезти товары невозможно. Отпугивает и непредсказуемость Украины, которая может полностью отрубить электроэнергию на полуострове. И все же самая большая беда в Крыму — коррупция. К министру по делам Крыма Олегу Савельеву российские предприниматели часто обращались с просьбой выступить «крышей», рассказывали о схемах взяток и откатов, причем с указанием фамилий и сумм. В кулуарах крымского правительства рассказывают историю про то, как один небедный человек захотел построить за свой счет и передать в дар республике перинатальный центр. От своей идеи он отказался после того, как с него повсюду потребовали взятки за согласования. С учетом всех этих факторов, какой-либо стратегии развития у Крыма нет; и как ее разработать — не знает никто. По мнению источника в Министерстве по делам Крыма, геополитическая ситуация меняется слишком быстро, кризис во внешней политике усиливается, поэтому никаких возможностей для прогноза нет. «Если за три года не произойдет прорыв, дальше надежд на развитие Крыма уже не будет», — заключает источник. Бывший первый заместитель председателя совета министров республики Рустам Темиргалиев считает, что прорыва не будет ни при каких обстоятельствах: «Рассчитывать на революционный рост экономики не стоит, есть ряд ограничений, связанных с санкционным режимом». Темиргалиев поссорился с Аксеновым из-за разных взглядов на развитие местной экономики, а теперь устроился в Москву — в Министерство развития Дальнего Востока. Даже там сегодня больше перспектив и понимания, что делать дальше. А Крыму собственное министерство развития не нужно — так что Владимир Путин решил расформировать это ведомство до конца 2015 года. Когда нет перспектив развития, хватит и субсидий из центра.

В июле 2015 года Министерство внутренних дел объявило о том, что сокращает более ста тысяч сотрудников. Одновременно в Госдуму были внесены поправки в закон «О полиции», расширяющие полномочия правоохранителей в вопросах применения оружия и проникновения в жилые дома и автомобили. Специальный корреспондент «Медузы» Андрей Козенко поговорил об этих изменениях с научным сотрудником Института проблем правоприменения при Санкт-Петербургском Европейском университете Марией Шклярук. Она изучает текущее состояние правоохранительных органов в России, а институт периодически издает доклады о том, как надо реформировать МВД. Шклярук считает предложенные поправки незначительными — и не имеющими отношения к реформе полиции, запущенной Дмитрием Медведевым. — Две последние новости про полицию — это сокращение штатной численности сотрудников и законопроект о разнообразном расширении полномочий полицейских. Они как-то связаны между собой? — Я думаю, что это две разные истории. Сокращение — это просто история о том, что в стране становится меньше денег. Бюджет МВД, как и других силовых ведомств, на 80% состоит из социальных расходов. Это, прежде всего, зарплаты. Сокращение той или иной штатной единицы в этом случае — самый эффективный способ сократить бюджет как таковой. МВД сокращает порядка ста тысяч штатных единиц, сокращая тем самым бюджет на 10%. Годовые затраты на ведомство в последнее время — это один триллион рублей. Бюджет рос с 2010 года, когда после реформы Дмитрия Медведева сильно подняли зарплаты. Теперь расходы сократятся, но полиция для государства все равно останется недешевой. В 2009-м органы внутренних дел обходились России в 0,93% ВВП, в 2014-м — около 1,3%. В принципе, это среднемировой показатель. Плохо то, что ведомство останется многочисленным и неэффективным. Деньги продолжат уходить на зарплаты, технической модернизации не будет. Полиция продолжит делать много бесполезной работы, и это дорого будет обходиться для экономики страны. Иными словами, полиция в России — это когда много людей делают «руками» много бесполезной работы. Мария Шклярук Фото: Институт проблем правоприменения при Санкт-Петербургском Европейском университете — Я слышал, что расширение полномочий — это компенсация за сокращение и за то, что бюджет в ближайшее время расти не будет. — Не думаю, что это корректно. Из 100 тысяч человек реально будут сокращать 78 тысяч; остальное — это вакантные должности, их просто закроют. А большая часть из этих 78 тысяч — сотрудники ОВО, вневедомственной охраны. Они просто уйдут в частные охранные структуры. Еще говорилось о сокращении в управленческих структурах на уровне субъектов Федерации. Но в этом я сомневаюсь. Этих людей сложно сократить без изменения системы управления. Смысл работы этих сотрудников в том, что они занимаются контролем над нижестоящими коллегами, а также последующими докладами вышестоящим коллегам. Один раз эти штабы сокращали на 10%, номинально сотрудников там действительно стало меньше. Но в других подразделениях под другими названиями появились новые люди. К примеру, дознаватели. Вот только они уголовных дел в своей жизни вообще не открывали, а сидели и целыми днями писали отчетность. Так что сейчас сокращение «штабов» только отвлечет людей, которые находятся на реальной работе «в поле». Что касается расширения полномочий: этот законопроект — он же про разное. Туда запихнули все обобщения, которые накопились за год. В него даже одна полезная вещь попала. В законопроекте отрегулировано, что полицейским делать с пьяными людьми; теперь их надо доставлять в медицинские или социальные учреждения. Это было большой проблемой на местах — после ликвидации медвытрезвителей. Когда человек был настолько пьян, что не мог дойти до дома, полиция не знала, что с ним делать. Больницы его не принимают — он же не больной, а пьяный. Оставлять его лежать — а вдруг он умрет? Нет, эти поправки явно собирали с мест, анализируя накопившиеся проблемы. — Это как-то соотносится с реформой полиции Медведева? Продолжает ее или противоречит ей? — Самый простой ответ: нет, никак. Еще один простой ответ на этот вопрос: реформы тоже не было. Что реально тогда произошло? Давайте вспомним. Было переименование милиции в полицию, произошла централизация финансирования. Вот это было сделано четко, а остальное — размыто. Да и сейчас большая часть деятельности [министра внутренних дел Владимира] Колокольцева — это постепенной возврат к тому, что было до реформы. Это видно по тому, как выстраивается структура управленческого аппарата, структура отделов МВД на местах — возвращают ликвидированные при реформе местные отделы. А приходится это делать, потому что реформа 2010 года была проведена так, что срезали численность полиции «на земле». А что касается финансирования, тут тоже просто — все средства [в соответствии с медведевской реформой полиции] должны быть из федерального центра. Никаких денег от областных властей или муниципалитетов. Декларативно — для снижения коррупционных рисков и влияния местной власти на полицию финансово (как будто это что-то плохое). Хотя, казалось бы, полиция на местах и должна отвечать потребностям этих мест. В итоге мы увидели вот что. Обычные люди, если их не ограбили или они не сталкивались с другими преступлениями, в полицию обращаются, когда у соседей шум, пьяная компания во дворе или свалку на видном месте организовали. И тут выясняется, что ответственность за большинство этих нарушений установлена не федеральным законодательством, а субъектами Федерации или вообще местным законодательством. Полицейским стали запрещать составлять протоколы, потому что они не могут за федеральные деньги исполнять региональное законодательство. То есть вынудили сделать шаг от проблем, которые, в общем-то, волнуют нормальных людей, если уж они решаются вызвать полицию. Теперь придумывают, как это решить, и по сути идет торговля между МВД и властями субъектов — сколько денег заплатят те, чтобы полиция взяла на себя «дополнительную» работу. — Давайте пройдем по предлагаемым поправкам о расширении полномочий. Существенная их часть — про проникновение в автомобили и квартиры. Зачем это, оправдано ли практикой? — Плохая новость для законодателей — это все не будет работать. Понятно, откуда эти поправки происходят — из конкретных случаев, когда законных полномочий не хватило для дела. Где-то надо было срочно вскрыть машину или ломать дверь в квартиру. Ребенка не могли вытащить или преступник заперся в квартире — сломали дверь, получили по голове от начальства и прокуратуры за то, что неправильно сломали. По-хорошему, полиция должна иметь такие полномочия. Сейчас в подавляющем большинстве случаев, даже если у них есть острая необходимость сломать ту же дверь, при мысли о том, сколько им придется отписываться, какие и кому 150 рапортов написать, уведомить прокуратуру… Если есть хоть малейший шанс не ломать — не будут ломать. При обысках в уголовных делах это и так фактически можно, это все тремя фразами в протоколе можно описать так, чтобы не было проблем. А без обыска — нет. Сейчас полномочия расширили, а заодно добавили, что теперь еще и суд надо уведомлять, если проникли в квартиру — дескать, «для защиты прав граждан». Но на практике это ничего не изменит для полиции и не улучшает права граждан. Все прекрасно понимают: кто захочет пожаловаться на взлом, тот это сделает, вне зависимости от того, была у полицейских обязанность уведомить суд или ее не было. Суд, конечно, встанет на сторону полицейского, но ему предстоит писать все те же объяснения и рапорты. Словом, этот блок поправок ничего не улучшит и не ухудшит. Возможно, несколько застрявших в машинах людей вытащат. А там, где есть проблемы с парковкой, будут этим правом злоупотреблять. Но это и сейчас происходит. Сельский участковый уполномоченный полиции, сотрудник МО МВД «Тарский» Омской области Александр Алешин беседует с жителем села Вставское, 27 ноября 2013 года Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости / Scanpix — А что касается поправок, расширяющих возможности для применения оружия? — Давайте договоримся, что мы сейчас говорим о тех полицейских, которые работают «на земле» — я бы допускала в их отношении презумпцию добросовестности. Эти сотрудники полиции, скорее, похожи на перегруженных офисных работников — и никак не соответствуют тому образу с дубинкой и со щитом, который готовится разгонять демонстрацию. У многих таких сотрудников есть оружие в постоянном или временном пользовании — утром получил, вечером сдал. С участковыми полицейскими сейчас получается так: он должен сдать оружие в восемь вечера. А дальше, в самое опасное время, участковый идет проверять не самый спокойный контингент. Тех, кто под административным надзором, например. И оружия у него нет. Если табельное оружие сейчас применяется, в отношении полицейского срабатывает презумпция его виновности перед начальством и надзорными органами. Начинаются сто служебных проверок, приходят следователи, прокуратура. Мне такие люди с мест говорили: в самой критической ситуации, конечно, лучше пусть меня посадят за превышение полномочий, чем убьют; но в других ситуациях лучше этого избегать. И это приводит к тому, что поехал полицейский на задержание — один, вместо того, чтобы вдвоем, как полагается; открыл по нему преступник огонь. Сотрудник оказывается в очень уязвимой ситуации. Да, формально теперь можно стрелять в людных местах или при защите зданий. Но когда возникнет такая ситуация, стрелять будут не эти полицейские с мест. Это будут совсем другие сотрудники, которые в борьбе с теми же террористами в применении оружия себя не сдерживают. На низовом уровне все останется как есть. — То есть получается, что эти поправки изменят ровно ничего? — Дело в том, что у людей в Годсуме есть иллюзия, что как они напишут в документе, так все и будет на самом деле. Закон сработает ровно так, как они его придумали. Они ошибаются. Он или вообще не работает, или работает не так. Возьмите тех же «иностранных агентов». Несколько раз, возможно, закон и был применен так, как это изначально предполагалось. А потом понеслось. Никто, может, и не хотел, чтобы в эти агенты попадали самые неожиданные организации, а все, поздно. Система правоприменения запущена, бюрократический аппарат разошелся. Все, сделать с этим уже никто ничего не может. Ну, то есть может, но тогда надо признавать, что с самого начала не подумали про механику работы; что является слишком фантастическим сценарием. — Что такое расширение презумпции доверия к полицейским? И не приведет ли к злоупотреблениям? — Эта норма законопроекта нацелена на то, чтобы сотрудники стали более лояльными к приказам. Законопроект дает некие гарантии: если ты выполняешь приказ начальства, тебе впоследствии за это ничего не будет. На данном этапе это противоречит УК РФ, в котором все же сказано, что за выполнение заведомо незаконного приказа (и если в ходе этого было совершено преступление) полагается наказание. Но даже на более низком уровне — там, где речь не о преступлениях, а просто о том, правильно или неправильно сотрудник полиции что-то сделал, — ситуация иная. Законопроект как бы говорит: если ничего из нормативных актов не нарушил, а есть последствия — ничего не будет. А реально сотрудник полиции работает, постоянно нарушая всевозможные нормативные акты. Он почти каждый день что-то нарушает, и это — норма. Участковый не должен ходить один в некоторые адреса, но постоянно ходит. Иногда по правилам, как рассказывают полицейские, задержание должны проводить три сотрудника, а на деле их два. А есть еще сотни мелочей. Вопрос наказания или не наказания за это всецело зависит от начальника. Законодатели говорят: если ты ничего не нарушил, мы гарантируем твое спокойствие, но это смешно. Вы сначала сделайте не такое громоздкое регулирование, чтобы сотрудник ничего не нарушал. В итоге сотрудник — что до этого закона, что после — зависит от начальника и его готовности прощать нарушения, без которых нельзя работать. Ну, и того, что не будет эксцессов, после которых проверят и уволят за любые нарушения. А без эксцессов по итогам проверок просто наказывают. Знаете, как говорят — если у человека нет взыскания, значит он не работает. Начальники не доверяют нижестоящим сотрудникам. Отсюда огромный контролирующий аппарат. За полицейскими ежедневно следят — как они несут службу, не вышли ли они пьяные в патруль, как они граждан принимают, как на вызов приезжают. Раз в смену стабильно. И оформляют это все на бумаге. А дальше получается, что и сами полицейские должны фиксировать то, что они добросовестно выполняют работу. Совершил действие — пиши бумагу. Вот тут и хочется сказать: научитесь сначала своим подчиненным доверять, а потом закон об этом абстрактном доверии предлагайте. — То есть хотели чуть больше порядка, а получится только вывеску почистить? — Даже вывеску не почистили. Хотя на эти поправки есть две точки зрения. Первая, свойственная настроениям людей в Москве и отчасти Санкт-Петербурге. «Это ужас и паника, беспредел, им разрешили везде стрелять, куда мы катимся». Я отношусь к этому сильно спокойнее, потому что реальная полицейская работа «на земле» в обычных российских городах совсем другая. Там совсем другая картина. Там понимаешь, что поправка про вытрезвители — это полезно. И машину иногда по делу надо вскрыть. Все остальное же выглядит абстракцией. Сельский участковый уполномоченный полиции, сотрудник МО МВД "Тарский" Омской области Александр Алешин во время обхода жителей села Вставское, 27 ноября 2013 года Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости / Scanpix — Гипотетически — что сейчас больше всего нужно российской полиции? — Децентрализация, деформализация рабочего процесса, дебюрократизация и информатизация. Первое — это как раз история про доверие. Все решения, которые нужно принимать на максимально низком уровне, должны там и приниматься. Есть жалобы на сотрудника — надо рассмотреть, нет — пусть работает спокойно. Пусть участковый принимает решения сам, а не вся цепочка вертикали вместе с ним. Деформализация — это упрощение бумагооборота, его должно стать в разы меньше. У оперов, следователей, дознавателей почти все время уходит на составление бумаг. Десять минут работаешь, полчаса пишешь. Все это должно быть сильно упрощено. Дебюрократизация — это сокращение уровней контроля и наведение порядка в регламенте работы. У участкового 70–80 обязанностей, он физически не может их выполнять, и это с каждым сотрудником полиции так. Должен быть внятный и понятный набор обязанностей, которые хотя бы теоретически может выполнить человек за рабочий день. Информатизация — это быстрый доступ к базам данных, введение электронного документооборота. Огромное количество решений, принимаемых полицейскими, — шаблонные. Должно быть так: случилась очередная административка, достал планшет, сделал три движения, и оформление закончено. Я понимаю, что рисую некую идеальную картину, но это то будущее, к которому и хотелось бы стремиться. Сотрудница 24 отдела полиции УМВД России по Невскому району на рабочем месте. Санкт-Петербург, 15 февраля 2013 года Фото: Евгений Асмолов / ТАСС — А вот эти полицейские «на земле» — кто они, что они думают про свою работу, они ее любят? — Например, следователи. Там 70% женщин, многие приходят с университетской скамьи. Они рассматривают то, что делают, как социально важную работу. За эти годы мы опрашивали больше полусотни только следователей, интересовались, что они считают самым ценным в своей работе. И это были рассказы о том, как бабушке вернули четыре украденные кастрюли — или какое-то другое имущество. И это важно, ведь не зря работали. Или дебошир и пьяница терроризировал всю деревню, привлекли его, посадили — сделали хорошее дело. Им это важно, понимаете? Там и коррупционной составляющей в работе нет. Бытовые конвейерные дела, где обвиняемый, все свидетели и потерпевшие — безработные, чего с них взять? В России из тех, кто предстает перед судом, 60% безработных. Участковые и патрульные — это несколько другая социальная группа. Они пришли работать — ну, просто потому, что так получилось. С должности участкового вверх по лестнице некуда идти, оттуда только увольняются, и на это многие жалуются. Полицейским сильно подняли зарплату, но часть денег они все равно тратят на работу — на картриджи, бензин, отделами скидываются. И тогда это уже не такая высокая зарплата. Кстати, сейчас проблемы повышением зарплаты не решить. Если зарплата полицейского более или менее соответствует средней по региону, то у молодежи, которая пришла в полицию и видит негативные практики работы, есть стимулы уйти на другую работу. Если зарплата выше средней по региону, степень лояльности к негативу внутри ведомства выше, [потому что в этом случае полицейские держатся за свою работу]. А негативные практики работы [в полиции] — это даже не коррупция. Это применение насилия к задержанным, выбивание признаний вины, фальсификации документов. Поэтому давайте не зарплату поднимать будем, давайте сначала в организации процесса порядок наведем, найдем деньги на информатизацию. А там можно будет существенно сократить полицию, и уж только после этого существенно поднять зарплату. — Хоть какие-то предпосылки к тому, чтобы это произошло, существуют? — МВД — заложники всей системы государственного управления. Большинство их проблем — это проблемы с управлением в стране в целом: слишком много управленцев по сравнению с реально работающими людьми, контроль над мелочами, процесс работы выше результата и так далее. На примере полиции все это просто ярче видно — у них есть оружие, мы к ним более насторожены, чем по отношению к учителям и врачам. Пока не изменится система в целом, прорывов ждать не стоит. Впрочем, мы еще полтора года назад говорили, что вневедомственную охрану надо убирать из структуры МВД. Они, по сути, занимаются частной охранной деятельностью, только в форме и с оружием. Нам возражали: говорили, что в патрульной службе не хватает людей, а ОВО им помогает. Сейчас денег стало меньше, и аргумент этот куда-то исчез сам собой. Появилась готовность отдавать функции ОВО на частный рынок. В проекте реформы правоохранительной системы, которую мы написали для «Комитета гражданских инициатив», много предложений структурных изменений, которые за эти почти два года перестали восприниматься как «ужас и невозможно», а становятся предметом более конкретных обсуждений. Сотрудники отдела вневедомственной охраны во время выезда на квартиру, в которой сработала сигнализация. Великий Новгород, 31 марта 2009 года Фото: Михаил Мордасов / РИА Новости / Scanpix Сколько мы бились, доказывая, что нынешней криминальной статистике верить нельзя! А сейчас директор ФСКН об этом говорит, генпрокурор перед сенаторами выступает и говорит, что с системой оценок в правоохранительных органах (первопричиной проблем со статистикой) надо что-то делать. Следующее, о чем придется говорить — разумная децентрализация управления и принятия решений, без которой никакие декларации в законах не помогут сделать работу полиции на местах эффективной и близкой к обществу. Когда проблема назревает, есть два варианта: или вовремя отреагировать, или заняться ей тогда, когда эта проблема встанет во весь рост. Как это будет в случае с полицией — это для меня эмпирический вопрос.

В Калуге 20 июля умер пенсионер, который поджег себя в отделении «Почты России» из-за низкой пенсии. Следственный комитет РФ официально подтвердил, что это был самоподжог. «Уже можно рассказать, что это его осознанные протестные действия. Он долго бился над одним вопросом, и нервы не выдержали. Мотивы достаточно понятны. Мужчина не был согласен с размером назначенной пенсии, вел обширную переписку с инстанциями», — сказал руководитель следственного управления СК по Калужской области Владимир Ефременков. 18 июля 61-летний мужчина пришел в отделение «Почты России», где поджег себя. Местное издание Kaluga-Poisk.ru сразу написало, что это был самоподжог. Официально же СК этот факт сразу не признало. «Со слов очевидцев мужчина, находясь в помещении почты, ничего не выкрикивал, какой-либо жидкостью себя не обливал», — говорилось в сообщении на сайте Следственного комитета. Мужчина был доставлен в больницу с ожогами более чем 90 процентов тела. «Мы проверим, насколько обоснованы были ответы [инстанций, с которыми он вел переписку], какая должна была быть пенсия. Если кто-то назначил неправильно пенсию, а он добивался правды, виновный, конечно, за это ответит по статье „доведение до самоубийства“, — подчеркнул глава СУ СКР по региону. → Интерфакс

Помните это шкварчение на сковородке? Золотистые корочки и нежный аромат сочного мясного фарша с душистыми травами... Да, это одно из любимейших блюд нашей русской души...Это котлеты. Для некоторых будет удивительным то, что настоящие котлеты - это все-таки не совсем то, что мы с вами представляем. Дело в том, что само слово котлета французского происхождения (фр. c?telette). По-французски, c?te - это ребро, а котлета - это кусок мяса с рёберной костью. Есть так же предположение о том, что изначальное наличие кости в котлете решало больше вопрос удобства ее поедания без ножа и вилки. А вот с их появлением - надобность в косточке отпала. А вот и Российское свидетельство о котлете, зафиксированное в «Словаре поваренном, кандиторском, приспешничем и дистиллаторском» (1795–1797 годы) у Василия Левшина, которое так же подтверждает факт иного значения слова. А вот в конце XIX века в русских кулинарных книгах стали фигурировать «котлеты рубленые», которые считаются прародителями тех котлет, которые мы так с вами любим. Пожарские котлеты, кстати, появились ранее. О них даже есть литературное упоминание. В одном из писем С. А. Соболевскому А.С. Пушкин написал такие строки: На досуге отобедай У Пожарского в Торжке, Жареных котлет отведай И отправься налегке. (И добавил уже не в рифму: «именно котлет».) Данное письмо датируется 1826 годом. И изначально пожарские котлеты были не куриными, а мясными, чему так же есть подтверждение: «В Торжке я имел удовольствие есть телячьи котлеты, вкуснейшие в Европе», – свидетельствовал английский писатель Лич Ричи в «Живописном альманахе» за 1836 год. Традиционные же котлеты в виде лепешечки из фарша, обжаренной с двух сторон до образования румяной корочки, упоминаются в первой «Книге о вкусной и здоровой пище» 1939 года. Сейчас существует огромное множество рецептом приготовления этого вкуснейшего блюда и каждый по-своему хорош. Традиционный же рецепт подразумевает изготовление котлеты из мясного фарша, смешанного с сырыми яйцами, измельченным хлебом, с добавлением лука или чеснока, соли, пряностей. Кто-то делает котлеты из баранины, они получаются очень сочными. Кто-то готовит их из куриного мяса, добавляя зеленый лук и масло для сочности. Кто-то предпочитает паровые котлеты, а кто-то жарит в кипящем масле до золотистых шкварок. Довольно популярны котлеты "ёжики" с добавлением в фарш отварного риса. Котлеты по-киевски имеют богатую историю. Французы утверждают, что это блюдо было заимствовано у них и привезено в Россию во время правления императрицы Елизаветы. Но после Отечественной войны 1812 года котлеты были переименованы в Михайловские. Говорили, что их рецепт придумал один русский повар в шикарном ресторане неподалёку от Михайловского дворца. Сама же котлета представляет собой отбитое куриное филе, в которое завернут кусочек сливочного масла, благодаря чему блюдо приобретает сливочный вкус. У традиционной котлеты есть множество последователей - котлета рыбная, шницель, зраза, бифштекс, фрикадельки, биточки. Все это очень и очень вкусно. Вот еще, к примеру, печеночные котлеты. Котлеты на гриле. Такое ощущение, что фотография передает их умопомрачительный запах. Приведем здесь один рецепт домашних котлет, который можно взять за основу и варьировать, согласно своим вкусовым потребностям. Нужно взять: - 1 кг фарша (лучше брать смешанный говядина+ немного свинины). Можно еще добавить баранины, но это по желанию. - 2 луковицы - 3 зубчика чеснока - 1 крупное или 2 средних яйца - несколько ломтей сухого хлеба - специи по вкусу - панировочные сухари или немного муки, чтобы не пригорало. Лук и чеснок мелко порезать или потереть на тёрке. Все это тщательно перемешать. Бывает, что в фарш хозяйки добавляют картофель, отварные грибы - все это только улучшает вкусовые качества продукта. Экспериментируйте. Затем мокрой рукой сформировать котлетки. Разогреть сковороду, налить на нее немного растительного масла. сковорода должна быть очень хорошо нагрета. Если фарш сочный, то лучше обвалять котлеты в панировке или в муке. Если котлеты хорошо держат форму, то достаточно просто положить их на хорошо-разогретую сковороду и жарить с одной, а потом с другой стороны до румяной корочки. Приятного аппетита! Источник