Притча-Мораль...

[Хр]

Джонни очень хотел одну девушку в своем офисе, но она принадлежала другому...

Как-то раз ему стало так невмоготу, что он подошел к ней и сказал: "Я дам тебе 1000 долларов, если ты мне отдашься", но девушка ответила "НЕТ".

Джонни сказал: "Да я быстро - я брошу деньги на пол, ты нагнешься подобрать, а как поднимешь - я уже закончу". Девушка задумалась на секунду, и ответила, что должна проконсультироваться с бойфрендом. Она позвонила и

рассказала тому все.

Бойфренд ответил: "Проси 2000, и поднимай деньги очень быстро, так чтоб он даже не успел спустить штаны". Девушка согласилась, и дала свое согласие Джонни.

Прошло полчаса, бойфренд ждет, а девушка все не звонит...

Наконец спустя 45 минут бойфренд позвонил сам и спросил, что случилось.

Девушка ответила: "Этот подонок расплатился монетами."

МОРАЛЬ: Всегда рассматривайте деловое предложение досконально, до того,как вы его примете и вас поимеют!

[Ramon_m]

Жестко!!!

[HOCTPADAMYC]

ыыы. Жестокие реали жизни!

[Almaz]

хаха ну и прикол *pactalom

[scoField]

жарааааа... гыыгыгы

[Speaker]

есь доля правды)

[dimpx]

что можно сказать: познавательно *142

Хр респект за притчу!

[amcooler]

познавательная хрень... *05

ХР,пишЫ есчо..

[HOLOD]

хехе угарно а есть еще ченить?

[Хр]

Есть, ну эти уже не так

---

Индюк разговаривал с быком: "Мне бы хотелось взлететь на самую вершину этого дерева" - сказал индюк: "Но у меня нет сил".

"Хорошо, съешь моё говно" - ответил бык: "В нём столько питательных веществ - это поможет тебе"!

Индюк съел бычье дерьмо и ему показалось, что сил действительно прибавилось. На следующий день, когда он ещё поел бычьего дерьма, он взлетел до второй ветки. Наконец, после 2-х недель поедания дерьма, он гордо сидел на верхушке дерева.

Вскоре его заметил фермер, который подумал, что индюк сбесился и подстрелил его.

Мораль: Дерьмо может помочь тебе добраться до вершины, но оно не способно тебя там удержать.

---

Маленькая птичка летела на юг. Было очень холодно, птичка замерзла и упала на большое поле. Мимо шла корова и навалила на неё большую кучу. Птичка сначала хотела возмутиться, но так как куча была большая и теплая, через некоторое время она согрелась и начала чирикать. Проходивший мимо кот услышал пение и пошел на разведку. Увидев птичку, он вытащил ее, отряхнул и съел!

Мораль:

1) Если кто-то на вас насрал, то это не значит, что он ваш враг.

2) Если кто-то вытащил вас из дерьма, то это не значит, что он ваш друг.

3) Когда тебе хорошо сиди и не чирикай.

---

Когда первое туловище было готово, каждая его часть захотела стать главной.

Мозг выступил первым: - Главным должен быть я, поскольку я контролирую все функции организма.

Ноги немедленно возразили мозгу: - А вот и херушки. Мы таскаем всю эту корявую халамуду туда-сюда.

На что руки скромно заметили, что бабки в дом носят только они.

Стало шумно. Все хотели стать главным - сердце, легкие, глаза... Спор продолжался до тех пор, пока не заговорила дырка в жопе. Как только она открыла свой грязный маленький рот, все части тела дружно бросились её осмеивать. Дырка в жопе не смогла оказать достойного сопротивления, обиделась и заткнулась.

Первыми вылезли глаза. Следом беду почуяли конечности, как ни далеки они были от понимания насущных нужд дырки. Легкие и сердце начали работать в учащённом ритме, стараясь хоть немного ослабить давление на дырку. Мозг работал с бешеной производительностью, безрезультатно отыскивая обходные пути.

В конце концов все согласились с тем, что дырка - главная часть организма.

Мораль: Чтобы стать главным, нужно быть маленькой дыркой, пусть в грязном, но нужном месте.

[Redrick]

хахаха, про дырку аше умора

[ХеМуль]

прикольно...

спасибо Хр!

[Робус Гробус]

*60 "сиди и не чирикай!" *127

[Firebot]

Про птицу оч. поучительно

[das Kain]

Притчи просто класс *pactalom

[OverDrive]

про птичку поучительно, а про дырку LoL...

[пионер]

ВЕРБЛЮД

Мы, наверно, были ровесники, но я еще был ребенком, а он уже успел

стать большим. У него была нелегкая жизнь, поэтому он стал большим, а я со

своей легкой пока оставался маленьким.

Жизнь верблюда засохла на нем ссадинами и комьями грязи и застыла

печалью в его глазах. Он что-то жевал и жевал, словно боялся проглотить,

зная, что больше жевать будет нечего.

Он не обрадовался нашей встрече так, как обрадовался я. Видно, жизнь

еще не научила его радоваться.

А меня научила. Я стоял перед ним, дрожа от восторга, и говорил:

- Ой ты мой верблюдик! Ой ты мой маленький!

Он не был маленьким, и это было ему известно.

- Красивенький мой!

Он знал, что он не красивенький.

И пока я говорил ему эти приятные слова, он равнодушно жевал, словно

собирая там, во рту, достойные слова для ответа.

Потом он их выплюнул.

Конечно, жизнь не научила его хорошим манерам, но если плевать в глаза

каждому, кто хвалит тебя в глаза... Пусть несправедливо, но все же хвалит,

а не ругает в глаза...

Больше я ничего не скажу. Чтоб не получилось, что в глаза я его хвалил,

а за глаза говорю о нем разные гадости.

СИНЯЯ КОЛОННА

Ровным строем, четко печатая шаг, шла по улице милиция нашего города, а

за ней, старательно держа ногу, вышагивали ее постоянные оппоненты и

подопечные - наша городская шпана. Темно-синяя колонна милиции

оканчивалась чем-то невообразимо пестрым, разноликим и неорганизованным.

Этой шантрапе идти бы впереди милиции, тогда было бы понятно. Ее бы под

конвоем вести, чтоб не нарушать покой города.

Но покой города уже был нарушен. На годы вперед.

Колонна двигалась в молчании. Никто не улюлюкал, не свистел, не пытался

нарушить или навести порядок. Блюстители и нарушители шагали в ногу, и

лица их были одинаково серьезны и торжественны.

Только на окраине города кто-то из синей колонны сказал:

- Пора вам возвращаться, ребята.

Пестрая часть колонны остановилась. Это был первый случай в

коллективной ее биографии, когда она подчинилась с первого слова.

Теперь, отделившись от синей колонны, эта часть выглядела не очень

внушительно: ее коллективный возраст не превышал тринадцати лет.

Они стояли и смотрели вслед уходящей колонне. Рядом гремели выстрелы.

Было 22 июня 1941-го года.

Город обстреливали из орудий с 4 часов утра, но о том, что это война,

будет до 12 часов неизвестно.

Сейчас было 10. Городская милиция первой уходила в бой. И городская

шпана провожала ее до окраины города.

Ушедшие так и не узнали, с кем идут воевать, они все погибли еще до 12.

Потому что синий цвет на войне не годится, солдат в синем не солдат, а

мишень.

Тогда об этом не думали. Некогда было думать. Еще никто не знал, что

это война. И, как в мирное время, милиция выступила для наведения порядка.

Я шел за этой синей колонной. Я стоял, провожая взглядом их, уходящих

на неведомый фронт. Я запомнил их спины лучше, чем лица.

Сорок лет они стоят в моей памяти. Сорок лет прошло, а они все уходят,

уходят, и никак не могут повернуться ко мне лицом.

ПОД ТЕЛЕГОЙ

Я лежал под телегой. Мне очень хотелось спать. Мне хотелось спать еще

там, наверху, потому я, наверно, и свалился с телеги.

Колесо въехало на меня и остановилось в раздумье: что бы там, под ним,

могло быть? И лошадь остановилась, тоже задумавшись.

Народу на телеге было порядочно. Наша семья да еще одна семья, тоже

эвакуированная, да еще возчик, - всего шесть человек, не считая меня,

теперь уже не считая меня, потому что я лежал под телегой.

Там, наверху, все дремали. Первым проснулся возчик и обнаружил, что мы

стоим. Лошадь не хотела идти, - вероятно, еще никогда ее телега не

находилась в таком удобном положении.

- Почему стоим? - спросила бабушка из попутной семьи, выглядывая из

телеги, как из окна поезда.

Возчик, наконец, сообразил, что мы на что-то наехали. Верней, они на

что-то наехали, потому что меня уже не было с ними.

Возчик заглянул под телегу и увидел меня. Я улыбнулся ему, давая

понять, что я не чужой, что я тоже с его телеги.

Возчик потрогал меня кнутовищем. Я лежал под передним колесом. Сам не

знаю, как я ухитрился попасть под переднее колесо. Видно, такова уж

судьба: одних она укладывает под задние, а других под передние колеса.

Возчик стеганул лошадь, она съехала с меня передним колесом и въехала

задним. Два колеса судьбы - это много для одного мальчика.

Тут уже на телеге все пришли в движение: стали меня искать и находить

под телегой. И при этом хватали за руки возчика, который пытался погонять

лошадь:

- Остановитесь! Вы же его переедете!

Пока телега стояла на мне, можно было считать, что она меня еще не

переехала. Но возчик считал иначе.

Он стеганул свою лошадь - и сразу мне стало легко-легко, так легко, как

никогда впоследствии не было.

Все-таки замечательно устроена наша жизнь. Бывает в ней трудно, бывает

на тебя такое навалится...

Но зато какое испытываешь облегчение, когда с тебя съезжает телега!

[Volshebnik]

Зашел. Хотел посмеяться. Стало немного грустно.

[Jim]

Хыхы......таск0