Снеговик Дети лепили снеговика из снега, А не из лапши. Детских умов щедрая нега, Ты ж поди, распиши. Снеговик наш нелепый из снега Вышел весь прекривой. Детских трудов плоды и побеги. Снежный урод мой родной. Морковка большая, палки кривые, Отломанная метла, Ротик кривится, глазницы слепые, Муза его ушла. Дети все рады, рады очень. Снеговик как живой. Взгляд его неги полон, сочен, Торс весь облит водой. Взрослые злые, злые-презлые Снежного дядьку бранят А у того глаза как живые Так и любовью звенят Что же такое? Дядька наш ожил, Веселый с метлой стоит, Детям он милым, подарки предложил, Им он их просто дарит. Снежное чучело, кривые ручонки А ведь живой, как живой! Взял он с собою веселу девченку, Та аж визжит «Ой-ей!». Все его любят, все его хвалят, Бедный наш дядька, ой… Новый Год, подлец, скоро свалит, Дети уедут домой Он лишь останется, глупо и смело, Бедный, забытый, чужой Дворники злые, сожгут его тело Эх, снеговик мой родной… Или весною растаешь так страшно, Долго, печально, в тряси… И станешь ты грязью, просто кашей Морковка сгниет… береги. Ну а пока что просто праздник Елки и свечи, фейерверки, вино! Дед мороз, бородатый проказник, Год тигра летит в говно. Моя жизнь как икона - написана кровью, И чаша судьбы наполняется болью Жизнь и судьбу не измерить линейкой. Твой пункт назначения таится за дверкой. Дверь из железа - кулак не поможет Но крем "черный жемчуг" всю боль превозможет Намажь им лицо, и руки намажь и на пол дощатый ты голая ляжь И часиков пять ты вот так полежи Потом отлежав, ты встань и скажи : Вся жизнь -идиотство и полная фальшь НО жить как ты хочешь - это есть пилотаж. И высший, не высший -решать лишь тебе. И тому что ты выберешь - место в судьбе. на дне портфеля - мел, линейка пенал, чернила и тетрадь на ветке пляшет канарейка никак не может доплясать гремят холодные трамваи снег - будто грязный серый крем водители жуют насваи из неразобранных проблем забор дощатый - как икона на нем железо и кулак, три символа триграмматона - икс, игрек и какой-то знак разбита ледяная чашка, осколки тают по углам, лицо прохожего, какашка, афиши и весенний хлам конечный пункт - мой переулок второй подъезд, седьмой этаж на стол пакет холодных булок закончен зимний пилотаж Крем из линейки, чашка, икона, Сумеречный кулак. Я за дощатым, с железом, заслоном Гоняю прежалких салаг. Лицо мое смело, печально-незрело, На снег лишь, глазами глядит. Что же такое, мне пункты умело Злобный начальник твердит Ах, как скорее хочу я забыться От бреда всего этих слов, Чтоб средь цветущих лугов веселиться, Быть лишь одной из голов… Что ,сговорившись, летают высоко Средь небес голубых И с пилотажем своим далеко Оставляют и серых, тупых… Но пробужден я к реальности дикой, Серой и мрачной, пустой. Вдруг так ужасно, и ею, безликой Я оглушен….. сон мой, постой! Вот идёт Татьянин день, Икона всех студентов, Им его праздновать нелень, Дошатый пол скрипит под их нагами, И подорить студенткам хороший крем хороший крем, вам вместе с нами надо! Кулак лицо в Татьянин день небьёт! И в кабинетах химии востановительно-окислительная реакция с металом-железо идёт! И в чашках вкусная еда, по рюмкам водка разлита, И пилотаж Стрижей по телеку идёт! Ведь яркий праздник к нам идёт! Снег лежит, как крем на торте, Звезды весело мигают За тобой в немом эскорте. А к утру они растают. Уходящий год, конечно, Нам с тобой принес немало. Милый, я твоя Навечно! Разных трудностей бывало, Были Слезы, было Счастье, Были дни и были ночи, Изгибался в сладострастье Тетивою позвоночник. Пред тобой, как пред иконой, Я молю грехов прощенье. Попрошу с земным поклоном: Дай Любовь и Просветленье. Распиши мне все по пунктам: В чем была я виновата? Что Любовь свою скрывала В тонкой линии Заката? В той линейке неурядиц Мы чего-то испугались: Острых слов, чужих признаний... Мы с тобой в тени спасались. Разожми кулак железный И возьми лицо в ладони. Дам тебе отвар волшебный - Он наполнен весь Любовью. И сегодня, в этот вечер, Когда Год приходит Новый, Мы с тобой с мечтой о Встрече Сбросим этот груз пудовый. Когда погаснут свечи у камина, Прижмусь к тебе, лицом плеча касаясь, И бестелесной тенью пилигрима В костре любви желаньем расплавляясь. Дощатый пол, покрытый одеялом, Как та перина наши спины примет. С тобой мы станем евой и адамом И растворимся в золотистом дыме. Я разверну лицом к стене икону, Чтоб сладкий грех наш не могла увидеть. Закроешь ты меня своей ладонью, Чтобы никто не смел меня обидеть. Железных слов не нужно нам сегодня: Достаточно нам будет тихих стонов. Флаг страсти вновь над нашим замком поднят. Во мне любви - на тысячу галлонов. На улице зима, метель и стужа. А здесь у нас - вино в горячей чашке Несет забвенье обречённым душам И заставляет сердце биться чаще. Мы пилотаж любви с тобой освоим От А до Я, пройдем с тобой все пункты. Сегодня нас с тобою только двое, И пусть трещат галеры нашей шпунты. Я крем любви сотру со своих бедер И наклонюсь, чтоб подобрать одежду... Я пью его, как молоко из ведер - То чувство, что похоже на надежду. Сегодня, в этот снежный вечер, Иду к тебе в последний раз. Хотя я знаю, что на свете Ничто не сблизит больше нас. Луна на небе, как икона, Устало-пристально глядит. На антресолях небосклона Автобус хрипло прогудит. Пускай другие отдаются Твоим фантазиям больным. Они с тобою расстаются, Влекомы жребием шальным. Они пусть ноги раздвигают, Изображая к тебе страсть. Пускай они надоедают, Пусть их мечты ты будешь красть, Но не мои. ведь я - свободна От злобных прихотей твоих! Расплавилась - свече подобна. Ты забываешь жертв своих И ищешь новых. тех, что могут Еще поверить в чудеса, Избрать погибели дорогу, Уткнувшись взором в небеса. А я забуду все, что было, Твое лицо с души сотру. В квартире городской уныло Ослепнут звёзды поутру. У меня в унитазе вода, Полбачка натекло кипятка. Я теперь лишний раз не сажусь. Потому что попу ошпарить боюсь. Только дядька сидит - он бог туалета, Будто попа его в железо одета. Будто мышцы сжал он в кулак, Чашка кофе в руке, вот мастак… И лицо как у медного тибетского Будды, Красно-багровое, а вокруг пара клубы. Как на старой-старой и пыльной иконе, Дядька восседает на фаянсовом троне. Я с линейкой и кремом дежурю под дверью В мыслях, «Лишь бы туалет, не стал цитаделью» Линейкой замерил дверной я проём, «Нет, не пролезет, так и будет царем» Я кричу: «Дядя это высший пилотаж Прямо попой, не боясь попортить плюмаж!» А в ответ: «Вот приедешь ко мне! Ты племяш не шути, А в дощатый пункт деревенский сходи!» Больше вопросов я не кричал. Да и дядька смолчал… Только глаза слезились в угаре, Так и сидели, задыхались, молчали… Новый год. Застолье. Праздник. Вы веселитесь. Жизнь прекрасна! Лежат под ёлочкой подарки: Кому-то крем, кому-то марки. Кому линейку, транспортир, Кому-то ключик от квартиры. И всё отлично, но однако Не всё как бы хотелось гладко. Не всем так повезло как вам... Давайте же посмотрим, как люди выживают там. Смотрите: вот забор дощатый. А перед ним с иконою в руках Сидит с лицом таким несчастным. Старушка, испытывая страх. Возле неё худой щеночек спит. А перед нею чашка, в которой шесть рублей лежит. И стиснув кулаки она Ждёт чуда в Новый год... Ведь каждый верит в чудеса. Я поражён железной её воле: Она не сломлена и при такой тяжёлой доле. Вот высший пилотаж души. А что же вы? А вы живёте как всегда: Вы ездите и суетитесь, Из пункта А до пункта Б бежите. Покупаете подарки, и украшаете вы дом, Но вы забыли об одном Не все справляют Новый год счастливо, И пусть звучит это уныло, Но вы везунчики судьбы, Вам повезло, что там не вы. Разбитую чашку как было не склею, Угасшие чувства вновь не зажгу, В икону-любовь - я больше не верю, Хоть думала раньше, что все я смогу. В железный кулак я сожму свою волю, Не увидишь ты больше слёз на лице, Я тихо уйду, закрыв за собою Ту дощатую дверь с ключами в замке... Закрою глаза, на ощупь с руками По тонкой линейке злодейки-судьбы Продолжу свой путь, снова, одна я, Под светом холодным подруги-луны. Пункт назначения опять неизвестен, Извилистый курс, поворот и вираж, Скучные люди... не интересны... Хочу я закончить свой пилотаж. Устала стучаться в стены глухие, Не имеет значения, любила, люблю, Вычеркнул разом все чувства былые, А я лишь вдогонку: останься, молю... Спрячу подальше, зарою поглубже В кремовый сон, золотую мечту: В следующей жизни, мною будешь разбужен, Сквозь сотни рождений тебя я найду... Люблю один смотреть на небо. Снежинки, как иконы звезд, Ниспосылают на нас нега И кто-то счастлив, аж до слез. Лицо обласкано морозом И щечки щиплет так, чуть-чуть. Идет парнишка, вон, курносый Из пункта в пункт - куда-нибудь. Рюкзак набит: "Крем-сода", чашка, Дощатая линейка. Для чего? =) А мне шесть лет. И мне не важно Железо б не лизнуть и все. И вот стою один и наблюдаю Снежинок этих высший пилотаж. И в кулачке своем неловко так сжимаю Одну из них. И это не мираж... Попы, как Санта-Клаусы в трауре под новый год в своей келейке кровищей бога душу радуют. Железо, крем, кулак, линейка. Кагором дружно причащаются под богохульство и лаваш. В горячке белой воплощается лицо в дощатый пилотаж. Кагор иссяк. Молитесь троице! Но есть бутылка самогона. А как допьём, так всё устроится. Пункт – чашка, а итог – икона. Дед отморозок Мой праздник – состояние души. А пункт – дощатый дом с зелёной крышей. Здесь чашка молоком не дорожит, а пилотаж мечты до слёз и грыжи. Под маской Санта-Клауса я пришел в чужой покой, увы, незваным гостем. Я спрятал лом в подарочный мешок и им пересчитал барыге кости. Линейка завалялась между книг. А в туалете зеркало – икона. Неизмерима радость в эти дни, когда звучит повсюду «С Новым Годом!». И крем такой же надписью лежит На торте за витриной в гастрономе. Мой праздник – состояние души, а в этот год никто ещё не помер. Железо зажимает мой кулак. Я должен выжить и лицо барыги уже в грязи. И всяких разных благ сулит его кошель под плач и крики. Новогодний стол Какая славная икона – с улыбкой злого леприкона пришел незваный новый год. Скажите мне какого хрена вы плесень закрывали кремом. Ужели мир слепой как крот? Вы так желаете разгрузки и удивительно по-русски кулак в лицо и в чашку спирт! Лицо в крови. Разбита чашка. И каждый Фамусов как Чацкий в своей блевотине храпит. Линейка хладного цинизма. Порывом рационализма смываю этот сладкий крем. Пожрите, братцы, перца с солью. All right, excuse me и I’m sorry… но срал я в этот винегрет. Не так железо закалялось! под этот пилотаж корявый где «С новым счастьем!» всем цена. Такому счастью гроб дощатый. Мне надоело извращаться под вашу дудку танцевать. Я эту дудку – об колено. Слепцам – направо, мне – налево. Последний пункт – в свою печаль. Сусальность рыл в ряду калашном. Из года в год всё ту же лажу мне надоело отмечать. Я трахал собственную мать линейкой в розовую жопу. Мой юмор надо понимать в моем характере тяжелом. Меня оценка не ебёт. Хотите, смейтесь, или плачьте. Сейчас моя душа поет, а разве может быть иначе?.. Икона – зеркало души. Кулак ей в помощь! Аллилуйя! Когда резвится дебошир весь мир летит напропалую… Железо, пилотаж, лицо, крем, чашка, грохот, пункт дощатый… Все критикуют подлецов, презрев в себе грехов зачатки что я линейкой измерял. Ну что для вас моя линейка? Анал мамашин? Очень зря все понимать прямолинейно. Нет запрещенных тем для дум. Весь мир для вас Эдипов комплекс. Встречайте Новый Год в аду под храп и праздничные вопли! Авторские орфография и пунктуация сохранены. Камменты приветствуются
