Привет! Приглашаю почитать ещё один рассказ по постъядерной тематике, называется "Искатель".

[RuMaTa]

Яркий луч фонаря порой выхватывал странные причудливые очертания на стенах заброшенной станции. В конусе света подрагивали от налетающих порывов сквозняка остатки некогда гигантской паутины, хозяина которой Искатель давно уничтожил. В цепких сплетениях среди высохших пленников паутины бились в агонии новые жертвы – слепые жители подземелий, крысы и насекомые.

Ржавая вода сочилась отовсюду. Затхлый кислый смрад проникал сквозь фильтр противогаза, потрёпанная химза, купленная когда-то у ганзейских торгашей, уже изрядно отяжелела от липкой влаги. Иногда под ногами сквозь всхлипывания и чавканье зловонной жижи раздавался глухой хруст чьих-то непогребенных останков. Тоннель медленно и неумолимо затапливало.

Искатель бывал здесь десятки раз, мог пройти по всем тоннелям, ведущим от Полянки с закрытыми глазами, но сейчас он словно увидел окружающее впервые. Страх, загнанный в глубины подсознания, ледяными струйками разлился по кровеносным сосудам. По телу пробежал парализующий озноб.

Место, откуда он раз за разом начинал свои поиски, исчезало под слоем мутной отравленной воды. С щемящей тоской Искатель понял, что это был его последний рейд и домой он уже не вернется. Да и возвращаться будет уже некуда, если он не выполнит свою задачу.

Пронзительный крик, раздавшийся со стороны Полянки вывел разведчика из оцепенения. Он давно смирился с тем, что не может помочь каждому выживающему в московском метро человеку. У него была другая цель. Цель, оправдывающая любые средства.

В этом мире он был Искателем.

*******

За последние годы подземная лаборатория стала Тимуру вторым домом. Лишь изредка он мог провести день со своими родными. Отец понимал необходимость изматывающих походов сына. Мама каждый раз обнимала его и шептала сквозь слёзы, уткнувшись в плечо давно взрослого парня, неразборчивые слова, от бесчисленных повторений которых они обретали силу оберегов.

Люди старались не выходить на изнывающие от дыма и смога улицы городов. Солнце палило нещадно, на смену обжигающему Солнцу выползали тяжелые багровые тучи, обрушивая на землю потоки мутной воды. Горели леса, высыхали водоёмы, ураганы невиданной силы проносились вглубь материка, сметая целые города на своём пути. Двадцать лет продолжалась агония, стихии уносили тысячи жизней, планета содрогалась в предсмертных конвульсиях.

Тимур попал в секретную лабораторию на практику как подающий надежду студент-физик последнего курса. Профессор Гросс, руководитель его дипломного проекта, как оказалось, возглавлял не только кафедру в университете, но и лабораторию при Федеральной службе безопасности. У юноши сразу же взяли подписку о неразглашении. Занимались здесь паранормальными явлениями, гиперпереходами в пространстве и времени и прочими околонаучными, как когда-то казалось Тимуру, теориями.

Пять лет назад группе учёных-физиков удалось соорудить в подземной лаборатории квантовый тоннельный переход в параллельные миры. Но добровольцы, с легкой руки профессора окрещённые ходоками, отправлялись в бесчисленные миры лишь в виде фантомов, физически оставаясь в энергоблоке лаборатории. Ходоки, сумевшие сохранить рассудок, рассказывали, что в каждой вновь открытой реальности происходят практически идентичные природные катаклизмы.

Вскоре добровольцев стали отбирать по жёстко установленным правилам, они проходили различные психологические тесты и обязательную физподготовку. Из первого перехода выдёргивали обратно уже через десять минут, с каждой ходкой увеличивая время пребывания в альтернативных мирах. К тому времени, когда Тимур попал на секретный объект, сформировалась особая группа спецподразделения, так называемые разведчики.

В то утро, когда Тимуру предстояла первая ходка, профессор Гросс вызвал его к себе и, плотно прикрыв дверь, сказал:

– Сынок, я не зря позвал тебя в свою команду. Есть в тебе нечто такое, что не возможно определить словами и измерить приборами. Понимаешь, человек – это очень сложная энергетическая система. И в тебе кроется огромный потенциал. Я не знаю, что случится с тобой в ходе эксперимента, но чувствую, что именно ты способен найти решение наших и, заметь, не только наших проблем. В общем, действуй по обстоятельствам, я в тебя верю.

От такого напутствия Тимуру стало неуютно, он ощутил смутную тревогу, даже кожаное кресло, в котором он сидел, как-будто обдали холодом.

– Я постараюсь оправдать ваши ожидания, Константин Яковлевич. Постараюсь сохранить сознание и вернуться, – совладав с минутной слабостью, ответил он и вышел из кабинета.

Тимур никогда не замечал за собой каких-либо экстраординарных способностей и уж тем более не считал себя избранным. Ему всегда казалось, что в лабораторию он попал случайно, по странной прихоти старого профессора. Он прилежно выполнял поручения старших коллег, на отлично прошёл все тесты, с сознанием значимости происходящего готовился стать ходоком. Да и в общении с приятелями и сослуживцами ничем особенным не выделялся.

И вот теперь слова его наставника поселили в душе молодого человека искру сомнения. Он привык безоговорочно верить старику, у него ни разу не возникало даже мысли о нереальности происходящего. Не смотря на то, что он своими глазами видел установку квантового перехода, не раз принимал участие в обслуживании устройств и механизмов, старательно впитывал в себя опыт бывалых разведчиков и сам готовился стать им, Тимур ни разу не подвергал сомнению теорию профессора Гросса. Да и не задумывался над тем, что рассказы ходоков могли быть всего навсего галлюцинациями, бредом одержимых идеей учёных.

С каждым шагом, приближающим к стартовой площадке, юноша прокручивал в голове напутственные слова старика, и в конце концов ему стало казаться, что сама идея, лежащая в основе теории Гросса, абсурдна. Это был не страх неведомого, а скорее здравый смысл. Ведь жил же он двадцать пять лет на свете, не подозревая о параллельных мирах, нет, он читал, конечно, научную фантастику и даже грезил иногда, представляя себя отчаянным покорителем вселенной или авантюристом, скачущим из мира в мир в поисках истины.

К исходной точке Тимур подошёл уже изрядно взвинченным, но отступать было поздно, да и внезапно проснувшаяся жажда приключений толкала его вперёд, оттесняя последние доводы здравого смысла. На экспериментальной площадке на своих позициях уже стояли трое ходоков. В последнее мгновение перед стартом Тимур занял место, предназначавшееся ему, и вдруг ощутил невероятный жар, разливающийся по телу, проникающий в каждую клетку и словно плавящий сознание. Он и раньше, проходя мимо энергоблока, чувствовал нарастающее по мере приближения тепло, но списывал всё на работу агрегатов и установок. Но за те три месяца, которые парень провел в стенах лаборатории, ни один из бывалых разведчиков не рассказывал о тепловом эффекте, хотя в ходе подготовки курсанты изучали каждую деталь, любую мелочь, описывающую разнообразные ощущения ходоков во время перехода.

Жар стремительно нарастал, казалось, что кровь закипает в жилах, мышцы выкручивает, а кости оглушительно трещат. Боль становилась нестерпимой, она впивалась миллионами жалящих щупалец в тело Тимура. Внезапно раздался оглушительный треск, перед глазами вспыхнуло фиолетовое свечение и все померкло.

Тимур открыл глаза, мышцы, сведённые судорогой, постепенно расслабялись, обжигающее пламя отпускало сознание и тело ходока.

– «Странно, – подумал он, – никто из ребят не говорил о такой боли, словно через мясорубку пропустили», – глаза уже освоились с темнотой, вдали отчетливо мелькали блики света. Тимур поднялся на ноги и чуть не рухнул снова от электрического импульса, пронзившего его насквозь.

Ходок ухватился за ближайшую опору, оказавшейся склизким сводом какого-то тоннеля. Он огляделся: под ногами смутно виднелись остатки гнилых шпал, затхлый сырой полумрак обволакивал, заползая под плотную ткань комбинезона, дышать было тяжело, голова кружилась, но постепенно мышцы приходили в тонус.

Он шагнул в сторону пляшущих проблесков света и вскоре очутился на старой, утопающей в отбросах платформе. У догорающего костра сидели двое оборванцев, испуганно прижимающихся друг к другу. На лицах бродяг застыл ужас, в глазах сверкали отблески костра, с губ одного из них, молодого парня, текла слюна. Они словно видели вокруг какие-то страшные события, руки поминутно вздрагивали, не в силах защитить от наваждения. Тимур ещё раз осмотрелся, кроме этих двоих на заброшенной станции никого не было, лишь по низу стлался вязкий белёсый туман. Он подошёл к бродягам, но они его будто не замечали.

– Ребят, вы чего? Наглотались дряни что ли? – Ходок прикоснулся к ближайшему к нему человеку, тот взвизгнул и уставился на Тимура, сфокусировав наконец-то более или менее осмысленный взгляд, затем он посмотрел на своего приятеля и принялся тормошить его.

– Толян, очнись!

Молодой оборванец медленно приходил в себя, он ещё с ужасом озирался вокруг, потом вздохнул и неожиданно громко сказал:

– Мужик, ты кто такой, откуда будешь? – он повернулся к пожилому спутнику и продолжил уже тихим дрожащим голосом, – Махно, ты видел? Ужасы какие! Страсть! – он смотрел то на Тимура, то на своего приятеля, его потряхивало от пережитого. Выглядел он странно бледным и худым, глаза были совсем чёрными при довольной светлых волосах, свисавших грязными патлами на воротник потрёпанного ватника.

– А ты то, ты то не из этих? – кутаясь в старый облезлый полушубок, спросил ходока Махно, измождённый старик, видавший многое на своем веку.

– Я нет, не из этих, – успокоил дрожащих бродяг Тимур, – Мужики, а что творится то тут?

– Откуда свалился то, ежели про Полянку не знаешь? Тут завсегда чертовщина творится. Только нет нам пути назад, а всё же лучше здесь попутчиков дожидаться, чем на Серпуховскую соваться, в том перегоне, – старик махнул рукой в ту сторону, откуда только вышел ходок, – такие жуткие нежити вылазят, а главное то, не видно и неслышно их, а у людей всё равно крышу сносит, да у всяк по разному. Так что уж лучше здесь глюков поглядеть. А ты, парень, куда идёшь то?

С каждым вздохом Тимуру становилось всё хуже и хуже. Молодой организм, давно привыкший к удушающему смогу в своём мире, не справлялся с тяжелым спёртым воздухом мрачного заброшенного подземелья. Догадки, одна страшней другой, мелькали в сознании ходока, ещё не оправившемся после перехода.

– А вы живёте что ли здесь, ну в смысле под землёй? – наивно спросил ходок, словно не расслышав последний вопрос старика.

– Ну дык а «над землёй» то больше нету, всё, кирдык, – тут до глуповатого Толяна дошло, что житель метро никогда не задал бы подобный вопрос.

А старик уже голосил, неистово крестясь:

– Чур меня, чур! Уйди проклятый!

Тимур был высоким, крепким и смуглым парнем. Вьющиеся чёрные волосы были аккуратно пострижены, нос с едва заметной горбинкой, резкая ломанная линия подбородка и совсем новая одежда лучше всяких слов говорили о нём как о жителе явно не местном.

Ходок отскочил от свихнувшихся бродяг и побежал обратно. Время было на исходе и он приготовился снова пережить боль от гиперперехода. Возвращение домой оказалось на удивление терпимым. Огонь медленно растекался по телу, он едва успел ощутить ломоту в мышцах и суставах как услышал знакомый, но уже не оглушающе громкий треск, сверкнула фиолетовая вспышка и сознание ходока провалилось во тьму.

Очнулся Тимур на полу стартовой площадки, вокруг суетились сослуживцы. Над ним склонился, щекоча взлохмаченной шевелюрой, профессор Гросс. Его подхватили и перенесли в смежную комнату. Со всех сторон посыпались вопросы, наконец, повинуясь властному жесту Константина Яковлевича, все смолкли.

– Тим, с тобой всё в порядке? Ну и напугал же ты нас, сынок! – во взгляде профессора читалось беспокойство и нетерпение истинного учёного, – Ты же весь переместился, понимаешь? Мы только вспышку и увидели. Мы все тут пережили долгие нескончаемые десять минут. Ну ты как? Рассказывать можешь?

– Я в порядке, – Тимур приподнялся и снова упал на кушетку, – пить хочется.

Унять дрожь удалось через пару минут. Он выпил воды, прокашлялся и сказал:

– Там, по-моему, ядерная война была и довольно давно. Я оказался на заброшенной станции метро, встретил двух человек, один из них, кажется, родился уже под землёй. Похоже на то, что оттуда всё и началось.

– Так, ребята, фиксируйте показатели, дублируйте всё, чтобы ничего не пропало, отвечаете головой! Работаем в этом направлении, – профессор отдавал распоряжения и один за другим коллеги расходились по рабочим местам, остался только медперсонал.

– Отдыхай, сынок, домой позже поедешь. Работы ты нам прибавил конечно, но и надежду подарил. Молодец, не зря я в тебя верил, – по щекам старого учёного скатилась слеза и застряла в бороде, такой же взъерошенной и седой как и его шевелюра.

После первой ходки, если она заканчивалась удачно конечно, каждый участник эксперимента, получал кодовое имя, которое проходило во всех документах. Тимура назвали Искателем. С каждым разом переход давался ему всё легче, вскоре он совсем не ощущал дискомфорта и боли, ни на секунду не теряя сознания.

Не подвергавшиеся физической опасности разведчики за несколько рейдов выяснили, что мир, названный Переход-913, разрушен ядерной катастрофой. Логично было предположить, что источник всех бед находится именно там. Несколько попыток пространственно-временных прыжков, предпринятых Тимуром, не увенчались успехом. Похоже, изменить ход истории в выжженном мире мог только обитатель этого самого мира.

Люди, выживающие в метро, при встречах с разведчиками-фантомами испытывали животный первобытный ужас, впадали в истерическое состояние, убегали сломя голову, некоторые, в основном пожилые, умирали от шока. Они уже были не способны на какой-либо контакт. Начались поиски человека, обладающего способностями близкими к дару Тимура.

Снова и снова разведчики прочёсывали лабиринты московского метро, специально выходя на встречу одиноким скитальцам и отшельникам, но на станциях, полных народа, работать мог только Искатель.

Несколько раз разведгруппа встречала парня, примерно одного возраста и даже чем-то неуловимо похожего на Искателя. Юноша был светлокожим, с копной русых волос, в телосложении он сильно уступал тренированному Тимуру, но было в нём что-то такое, что сразу привлекло внимание разведчиков. В первый раз, встретив фантома, он естесственно испугался, но не бросился бежать и не отвёл взгляд. В отличие от всех остальных жителей метро он не падал замертво, не плакал, в общем, не терял рассудка. Однажды этот парень в одиночку проходил тоннель, ведущий от Полянки на Серпуховскую, где и находилась точка перехода, названная разведчиками Вратами. Его словно затягивало во Врата невидимая сила, но смутное сознание чего-то другого, а может быть и просто страх, увлекли, отвели парня от кажущегося опасным места.

Тимур так до конца и не понял, почему Константин Яковлевич, а за ним и все остальные решили, что этот паренёк, Артём, именно тот, кто повернёт ржавое колесо истории вспять. Каждый раз разведка докладывала о местонахождении юноши, но фантомов было много, а Искатель один. Артём постоянно ускользал, он словно мчался сквозь всё метро, движимый вперёд непонятной целью.

*******

Вода уже заливалась за голенища высоких ботинок, когда Искатель последний раз оглянулся назад в чёрное жерло затапливаемого тоннеля. Может быть у него и получится добыть снаряжение для подводного плавания в последнем прибежище умирающего мира, но, скорее всего, здесь уже будет не просто мутная вода, а зловонное месиво из разлагающихся останков людей и фантасических порождений радиации, истлевших осколков творений рук человеческих и тлена некогда могучей, а от того и ужасающе воинственной цивилизации.

У Тимура оставался единственный шанс найти того паренька, Артёма, один шанс из миллиона и времени было совсем мало. В последний раз, когда Искатель почти настиг парня, метро заполнили слухи о неминуемо надвигающейся опасности, на ВДНХ отчаянно сдерживали нескончаемый поток ужасающей, завладевающей сознанием нежити, готовился штурмовой отряд для уничтожения их гнезда, находящегося на поверхности недалеко от родной станции Артёма.

Искатель узнал, что эти люди, да и оставались ли они ещё людьми, вышли на поверхность, чтобы чудом уцелевшими за двадцать лет боеголовками выжечь новых страшных врагов человечества, заодно уничтожив последние остатки призрачного города. Неужели им было мало? Мало отравленного воздуха, огня, пожирающего всё на своём пути, цивилизации, рухнувшей в одночасье? Что-то изначально неправильное было в этом мире. Разумные существа не должны стремиться к самоуничтожению. Ведь, разум даётся свыше для созидания, для поисков прекрасного и непознанного. Как могло случиться, что один из тысяч миров, выбравший когда-то неверное направление, теперь грозил всему сущему во вселенной?

В тот раз Артём вновь ускользнул от Искателя, отправившись со сталкерами в сторону Ботанического сада. На станциях вокруг ВДНХ было объявлено военное положение, передвигаться следом за парнем становилось невероятно трудно.

И снова Тимуру предстояло пройти сквозь смрадные умирающие кишки когда-то огромного живого мегаполиса. Он шёл напролом, уничтожая людей и нечисть, сжигая на своём пути всех, кто мешал дойти до цели. Искатель не думал ни о чём, кроме того, что остался последний шанс на спасение. И пусть даже он сам не сможет вернуться домой, он должен найти этого парня.

Искатель мчался сквозь тёмные перегоны, вихрем проскакивал заброшенные полустанки, с огнём прорывался через враждебные станции. Словно гонимый загробными тоннельными сквозняками, ведомый одному ему понятной целью, он практически не заметил как почти добрался до ВДНХ. С трудом переходя на чёткий размеренный шаг, невыносимо медленно унимая хриплое дыхание, он отчаянно осознавал, что если сейчас не встретит Артёма, неизбежно умрут его родные и друзья, в жутких агониях погибнет не только его родной мир, но и тысячи других миров, может быть таких же страшных и неправильных как этот, но не менее загадочных и притягательных для него, так и не успевшего там побывать.

Тимур быстро прошёл все кордоны, его знали тут довольно хорошо, принимая за сталкера-одиночку. Он шагнул из тоннеля на платформу и поразился: совсем недавно станция была оживлённой, бегали ребятишки, деловито сновали от костра до палаток женщины, порядок здесь был всегда. Теперь же ВДНХ представляла собой жалкое зрелище, наспех сооружённые баррикады, пол, залитый кровью и усыпанный гильзами, лазарет уже не вмещал раненных, тишину нарушали только стоны, мечущихся в бреду бойцов. Женщин и детей не было видно, мужчины и подростки, жалкие остатки боеспособного населения, молча кивали Искателю и вновь погружались в мрачное оцепенение.

Разведчик искал среди людей Артёма и не находил, отчаяние горьким комком подступало к горлу. Он знал, где находится палатка парня и направился прямо к ней. Пусто. Оставалась последняя надежда на лазарет и он двинулся туда.

Артём лежал в бреду рядом с одной из медпалаток, он не был ранен, но глаза его стали безжизненными, словно из темного непрозрачного стекла. Лоб у парня оказался холодным и влажным, он снова и снова повторял сиплым как у простуженного ребёнка голосом:

– Я не смог, не понял, опоздал...

Искатель обтёр лоб юноши и громко позвал:

– Артём! Вставай, надо идти!

Парень никак не реагировал, тогда разведчик стал иступлённо тормошить его, кричать, просить, умолять. С каждой секундой призрачная надежда таяла, оставляя лишь опустошение в душе Тимура. Время убегало невыносимо быстро, он стал хлестать Артёма по щекам, не замечая того, что слёзы, давно зыбытые, оставленные в далёком детстве, брызжут из глаз.

Сознание возвращалось к Артёму урывками, он смутно помнил, что не сделал чего-то важного, важного настолько, что он чуть было не лишился рассудка, потеряв последнюю надежду, утратив смысл жизни. Он будто находился под водой, такой грязной и тяжёлой, что не мог выплыть на поверхность. Глаза медленно открылись, его ещё трясло от холода. Глухие невнятные звуки стали пробиваться сквозь толщу окружившей Артёма вязкой жижи.

– Артём! Вставай, ну вставай же! Нам надо идти, мы ещё можем успеть...

Буду рада критике и просто отзывам!

С уважением, Банзанова Дина

[botaNICK]

Отлично написано! Супер!

И рассказ сам по себе очень хороший

Насчёт критики... ну, местами чуть комкается действие, но очень уж несущественно )) А слог очень хороший, динамичный, легко читается. Талант, однозначно.

Пиши ещё!

[relaxer]

напоминает Стругацких

[Стиляшка]

Отлично, пиши еще)

Продолжения ждем

[RuMaTa]

Спасибо огромное!

ЗЫ: а я люблю Стругацких, и даже Сергей Лукьяненко, которого я, к слову, тоже обожаю, не считал зазорным равнятся на АБС.

Добавлено спустя 48 минут 35 секунд:

А вы читали мою историю "Во имя жизни" на сайте Дмитрия Глуховского? Можно почитать и здесь: http://ulanovka.ru/forum/viewtopic.php?t=196772

Надеюсь на критику

Добавлено спустя 2 минуты 24 секунды:

Стиляшка, еще раз спасибо, второй Ваш коммент оч радует

[Стиляшка]

И вы продолжайте нас радовать)

[JudgeAZ]

Отличный рассказ и "Во имя жизни" тоже, проголосовал ))

[RuMaTa]

Благодарю, хотя от голосов то как раз, похоже, меньше всего зависит успех, из-за сложившейся ситуации на сайте Метро2033. Да и сама я не питаю иллюзий по поводу своего "творения":))