Микро-повесть в семи главках, с прологом и, может быть, эпилогом

[botaNICK]

Вообще-то, повести еще нет Вот так.

Сначала была маленькая задумка. Давно. Года четыре назад начеркал в тетрадке на лекции примерную фабулу простенькой повести или же просто большого рассказа. Сессия была сдана, тетрадь погребена в шкафу. Потом тетрадь всплыла опять, через пару месяцев. Меня хватило то, чтобы написать и отпечатать пролог. Так этот файлик и валялся еще некоторое время на компе. Пока не был обнаружен и вдруг, внезапно, почти на одном дыхании была написана первая главка. И опять - тишина. И вот на прошлой неделе я опять вернулся к тексту и написал вторую главку

Как думаете, такими темпами, когда я закончу этот рассказ, который по задумке претендует зваться повестью?

Рабочее название "Маска".

Начну с малого. С небольшого и совершенно непонятного пролога.

Пролог.

Белые стены палаты. Мокрые, насквозь пропитанные потом, простыни. Старая посеревшая тюль и смешные маленькие шторки белого цвета, такие обычно висят на окнах в кухне. Чистое, покрытое трещинами, стекло. На окне старая ржавая решетка, сваренная из арматуры. Под окном – кровать, продавленная, скрипучая. И человек, которому больно. У него бред.

***

…он смотрел на нее и чувствовал, что пропал. Навсегда, навечно... Все в ней было красиво, и взгляд, и жест... и легкая улыбка.

- Ты такой странный, почему ты на меня так смотришь?

Он почувствовал, как медленно, но верно начинает краснеть. «Черт! Идиот, ну зачем так пялиться! ...так, собраться – сделать вдох и с достоинством ответить»...

- Э... Я... прости. Я больше не буду... – взять себя в руки сразу не получилось, но, последним усилием, удалось совладать с голосом, – извини, просто немного нервничаю.

Она улыбнулась.

- Значит, ты на меня так смотришь, потому что нервничаешь?

- Нет-нет, я ... – в голове нарастало пугающее ощущение полного вакуума, но что-то ведь нужно сказать. – Ты такая красивая!..

Непроизвольно вырвавшаяся фраза окончательно добивает остатки разума. А как красиво все начиналось... Черт! Ну почему всегда так? И ведь сам захотел, сам пригласил, набрался смелости и позвонил. Не с первой попытки, конечно, но, тем не менее, все-таки получилось.

Хотя если честно, если б на двадцатой попытке он не замечтался и успел бы вовремя бросить трубку, и если бы от неожиданности не вырвалось глупое «Здрасте» в ответ на ее мелодичное «Алло». А потом были долгие, мучительнейшие 10 минут разговора, если, конечно, можно назвать речью то невнятное мычание, которое он издавал всякий раз, когда нужно было что-то сказать в ответ на ее реплику. Но это не главное. Главное, что ему удалось. Удалось.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

- Спасибо.

- Что?

«Черт!!!» Это идиотское вопрошание, которое раньше казалось абсолютно киношно-ненатуральным: «Что?» и рассеянная улыбка, за которой скрывается лихорадочное соображение: «Когда, что и как я сказал?». Блин.

Выручила музыка.

На небольшую сцену вышла ведущая и, с ослепительно-усталой улыбкой, сказала о каком-то там эксклюзивном празднике. И заиграла музыка. И сразу пропала куда-то вся суетливость, и откуда-то пришла уверенность в том, что нужно сейчас сделать. Он посмотрел на нее, едва заметно улыбаясь, и сказал:

- Девушка, вы позволите пригласить Вас на танец?

И они танцевали, он не видел ничего и никого, рядом была только она. Она.

Когда музыка закончилась, они еще некоторое время стояли обнявшись…

Когда они вернулись к столику, все напряжение и суетность вечера исчезли без следа, уступив место приятно-легкому и в то же время очень искреннему разговору.

Позже было красное вино, потом опять танцы, и опять вино…

[ZeitGeist]

А, что на мой взгляд в полне хороший рассказ, в нём определённо, что-то есть, можно сказать отличное начало, так держать!

[botaNICK]

Первая главка.

Комментарий: пролог почти никак не соотносится с основным текстом до третьей главки. Так сказать, небольшая интрига. Ну, и написано от лица представительницы женского пола Такой мелкий эксперимент.

I.

Солнце светило ярко и по-весеннему тепло, природа стремительно оттаяла от прошедшей зимы, весело щебетали птички, набухали почки на ветках... К сожалению, про птичек и почки – это уже моя фантазия, т.к. в пропахшем бензином салоне старенького корейского микрика подобное можно только представлять, хорошо хоть стекла чистые.

Я ехала на пары, обдумывая предстоящий конкурс театральных постановок, и между делом радовалась яркому солнцу в ясном небе. Да-да, именно и только так, что уж поделать, с цинизмом у меня как-то не вышло, хотя не скажу, что жизнь у меня сплошной праздник, просто по непонятным причинам я все-таки умудряюсь разглядеть в окружающем хоть что-то хорошее. Наверное, это можно назвать романтичностью натуры, но в жизни это качество никак не помогает, наоборот.

***

После первой пары было окно, наша «старославянка» заболела. Еще один повод для позитива. Ленка пошла в библиотеку строчить конспекты, она вообще маньячка по части учебы, пока не выполнит «дневную норму» не успокаивается. Мне бы так. Но, каждому свое, и потому я решила пойти перекусить и заодно еще немного обдумать пару вопросов насчет конкурса, мне за едой почему-то сподручнее о важных вещах думать.

Я спускалась по лестнице, когда меня вдруг толкнул какой-то дебил, да так, что я чуть через перила не улетела.

- Ты что, слепой?!!! – я уже приготовилась разораться и… знаете, а он очень симпатичный оказался, высокий (опять эта моя извечная манера замечать что-нибудь хорошее в совершенно дурацких моментах), к тому же держал меня за руку. – Ты чего, отпусти!

- Если отпущу, ты упадешь. – Он смотрел мне прямо в глаза, голос у него был какой-то странный, вроде как слова звучат чисто, а воспринимается как-то глухо, какие-то подчеркнуто бесцветные интонации. И взгляд такой же. – Отпустить?

- Постой, - я наконец-то догадалась принять более устойчивую позу, - отпусти, пожалуйста.

Он разжал пальцы, механически шевельнул губами «Извините», развернулся и пошел себе как ни в чем не бывало по своим делам. Странный парень, как говорилось в одном из «Ералашей», «с прибабахом». Ну, да черт с ним, подумала я и тоже пошла дальше по своим действительно важным делам, в столовую. Думать о репетиции.

***

Спектакль мы задумали давненько, еще осенью, вот только все не решались за него взяться всерьез. Почему не решались? Потому что писали сами. С историей (ну, с сюжетом и обстоятельствами) получилось не очень, потому решили брать яркими персонажами, проникновенной игрой и внезапным хэппи-эндом. Как понять внезапным? Это наша Юлька придумала, она у нас такая, шебутная, веселая, тараторит со страшной силой и примерно каждое тысячное слово у нее – «шедевр», а так как болтает она с потрясающей скоростью, то за день «шедевров» может накопиться штук сто. Вот и родила она предложение сделать «внезапный хэппи-энд», ну то есть когда кажется, что вроде бы все, все плохо и все умерли, но в последний момент – бадыщ! (это я дословно привожу) – хэппи-энд. Посмеялись, конечно, сначала, а потом как-то вдруг решили, пусть будет.

Собственно, почему мы за это взялись? Потому что ходим в театральную группу. Уже третий год, начиная с первого курса. Сначала нас было много, и был у нас руководитель, Никанор Эрнестович, замечательный человек. Нам повезло, что он с нами целых два года нянькался, при его-то таланте. До сих пор не понимаю, и не одна я, чего он вообще забыл тогда в нашем универе. Мощный дядька, строил всех, конечно, зато какая атмосфера была на занятиях. В первый же месяц поставили спектакль по «Капитанской дочке». Все выпали в осадок. Потом были еще выступления, были и дипломы всяческие. А через полгода пошли жалобы с деканатов, мол, плохо влияет на студентов, мол, кружок кружком, а у нас все же классический университет и бла-бла-бла.

В группе нас сейчас всего восемь человек.

Витька. Ну, это наш пан-голова, человек, который живет в двух мирах. Пишет просто отпадно, и стихи, и прозу. Лучше все-таки прозу, но и стихи неслабые. Ходит только всегда понурый и неопрятный, да еще и опаздывает постоянно, причем хорошо если на десять минуток, а то ведь может и вовсе к середине репетиции заявится и с порога насочинять трагедий, комедий и драм в свое оправдание. Тот еще кадр. Был бы чуть пожестче… я бы в него влюбилась, наверное, но – не судьба.

Екатерина. Великолепная. Честное слово потрясающая девчонка, особенно внешне – габариты воистину царские, а таланта и того больше. С виду такая вся грозная, с тяжелым убийственным взглядом. Но это все снаружи, а внутри, ну просто ангел, ранимая она у нас очень, а какие стихи пишет, вроде бы просто все написано, зато за душу берет так, что временами аж плакать хочется. Хорошая она, только недоверчивая очень. Но на сцене творит просто волшебство. Ей недавно предложили отчитать какую-то убогую патриотическую халтуру, так она так умудрилась отчитать, весь зал «взяла» в первые же десять секунд, оторваться было просто невозможно, натурально Родиной-матерью стала. Аплодировали все стоя. Она наш энергетический центр сцены, так разогреет, что после нее хоть про мячик в речке прочитай – заплачут.

Юлька. Тараторкина тараторка, неумолкающее чудо. Маленькая, непоседливая, суетливая и чудовищно болтливая. Генератор идей, самых разнообразных, рассыпает их с щедростью демиурга. Один минус, память у нее плохая, зато как импровизирует – мама не горюй, и, самое удивительное, отсебятина у нее всегда в тему, если текста не знаешь, то фиг заметишь, что она сбилась. И еще – она из нас единственная отличница по учебе. Трудолюбивая до ужаса, ее разве что маньячка Ленка переплюнуть сможет.

Ленка. Да-да, маньячка. В жизни выглядит очень нездорово: очки с мощными линзами, роскошные русые волосы уложены в потрясающей длины косу, ходит в сером, темном и строгом, взгляд очень такой не жесткий, не строгий, а… э-э… очень правильный что ли? Она у нас спец по воплощениям идей, педантичная, обязательная и всегда предельно собранная, эдакий привет из СССР, ей еще галстук красный и отряд под бок – первоклассная советская школьница-активистка. Хорошо ладит с Юлькой, прямо идеальная пара. А первый спектакль мы во многом благодаря ее находкам поставили как надо. Играет… играет хорошо, может быть даже отлично. Вот только играла она только один раз в одной маленькой роли в маленькой сценке, которую мы быстренько сварганили для студвесны. Но она ту роль отыграла так… слов просто нет. А после быстренько ушла за кулисы, переоделась за пару минут и, как ни в чем не бывало, пожимала плечами в ответ на вопросы, где эта «волнительная дева». Честно говоря, и слава богу.

Валька-маленький. Да-да, вы не ослышались, так мы его и называем. Почему? А у нас двое Валентинов. Вот потому с подачи Юльки мы придумали ему такое маленькое дополнительное наименования, чтобы не путать. Почему маленький? Потому что младше нас всех. Одногодка вообще-то, но если по месяцам считать, то самый младший. Но с внешностью это обозначение ну никак не сочетается: высоченный (кстати, играет в баскетбол), и плечи широкие, и вообще фигура классная. Он у нас придает колорит, классно держит второй план, особенно в миниатюрах. Тайно любит Юльку. Она не знает.

Валька. Чем-то похож на Витьку, но без рассеянности и с патологическим вкусом. Он разбирается во всем. Честно. Наш костюмер, гример, декоратор, короче, человек за кулисами. Зато ходит всегда с таким видом, ну, прямо звезда экрана, выражения лица одухотворенное, одежду (вернее сказать, наряды) себе подбирает на загляденье. Метросексуал, в общем. За нас всегда очень переживает, умеет подобрать слова и подбодрить как следует, как тренер перед игрой. Любим мы его.

Марина. Высокая, стройная, модельной внешности. Поклонников туча, все состоятельные и завидные. Честно говоря, не знаю, как и почему она с нами осталась. Девушка она не то чтобы глупая, а, скажем так, предпочитающая не обременять себя лишним. Классическая красавица. Но роли у нее обычно отрицательные и едкие, отыгрывает очень хорошо, хотя бывает, что увлекается. У наших парней первое время в ее присутствии случался легкий ступор, а сейчас ничего, привыкли. Она хоть и вся такая сякая, но с нами – душевная девчонка, такой, как бы это сказать, простодушный интуитив.

Я. Просто я. С именем мне не очень повезло, по крайней мере, мне так кажется. Имя какое-то, на мой взгляд, простое слишком уж. Обычно представляюсь Ириной, но вам скажу свое настоящее имя – Олеся. Да, вот такое вот имечко и хватит о нем. В нашей команде меня все в шутку называют… «звезда». Ну, так уж вышло, что у меня очень хорошо получается вести зал, и играю я вполне прилично, почти как Катя. Наши, конечно, в голос твердят, что у меня «талантище», но я все-таки человек скромный, хотя временами бываю честолюбива. А еще у меня даже есть с десяток поклонников, забавно правда? А еще так вышло, что за мной обычно остается последнее слово. Когда все уже почти готово: идеи обдуманы, работа должна уже вот-вот закипеть, остается только определиться, какой именно вариант будем ставить. И я принимаю решения. Но я правда скромная, просто так уж у нас повелось.

Такой у нас дружный коллектив, веселая и задорная команда юных театралов. Хи-хи. Нет, конечно, мы не идеальны, и ругаемся нередко, и обижаемся, и ссоримся. Но это все как-то так очень «в тему» происходит, и мы без этого не можем.

Однажды был у нас такой момент, когда остались мы одни, после отъезда Никанора Эрнестовича. Переругались все ужасно. Разделились на группки. Почти два месяца друг с другом воевали… Но через полгода естественного отсева остались только мы, наша «меткая восьмерка». Самые ненормальные. Самые веселые. И…

Так и живем с тех пор не разлей вода, почти как в сериале «Друзья».

***

В столовой я просидела, в общем, без особой пользы, только желудок заполнила, и все. А мыслей сколь-нибудь ценных – ни одной, почти. Так, есть проблема (я так и думала), а это значит, что пойдем по сложному пути (не впервой), с элементами садо-мазо, бурными групповыми обсуждениями и нескончаемыми потоками бреда. Короче, будем рожать. И самое сложное – придется искать. Искать человека на главную роль. Ага, вот это и будет к тому же самое веселое. Так сказать, кустарный кастинг.

Додумав до этого места, я улыбнулась. Солнышко сегодня обещает быть теплым.

[botaNICK]

Небольшой комментарий к структуре этой микро-повести. Между главками будут небольшие вставки, флэшбэки, в которых будет отрывками рассказываться история, начатая в прологе. А в основных главках речь пойдет о другом.

Флэшбэки я так и буду называть пока, а потом уж видно будет, как их лучше оформить.

Флэшбэк 1.

Они оба пропахли дымом костра, а шашлыки получились просто объедение. И вообще, это все было так… так искренне, так душевно, так всерьез. Она раньше никогда не думала, что в жизни может быть так. Без фальши и театральности. Впрочем, неважно, не об этом она хотела думать, нет. Она посмотрела на бездонное ночное небо, щедро усыпанное яркими бусинами звезд, и улыбнулась, ей было тепло и уютно у него на плече…

Он договорился со старым товарищем, который без особых проблем пристроил их в детском лагере на берегу Байкала, на пару-тройку деньков, а может и дольше, как карта ляжет. Поселили их в деревянном домике, сделанном в виде восьмигранной юрты, две кровати, посередине – печка-буржуйка. А совсем рядом, рукой подать, прекрасный пляж с мелким-мелким, ласковым песком. И прохладные байкальские волны. И постоянный, где-то в отдалении, отзвук гомона отдыхающих школьников, который в общем-то нисколько не мешал. И восхитительные утренние прогулки, когда он, безнадежная сова, еще спал: высокие сосны в утренней дымке. И ошеломляюще чистый воздух. И еще много-много всего…

В эту ночь вожатые, молодые парни и девушки, все студенты, решили отметить середину сезона. Их позвали за компанию. Молодой повар, тот самый старый товарищ, заговорщицки подмигнув, продемонстрировал всем собравшимся огромную кастрюлю с мясом. Кто-то шутливо спросил «Казенное пользуем без спросу?». На что получил исполненный достоинства ответ – все по чесноку, уплачено. «Ну, коли так, то вперед, веселые ребята!». Подсвечивая себе фонариками, они отошли по неприметной тропке метров на пятьсот за ограду и вышли к небольшой, уютно обустроенной полянке…

Они оба пропахли дымом костра. А звезды почти погасли. Кто-то из ребят принес им откуда-то огромных размеров пуховик, под которым они и провели ночь, укрывшись вдвоем словно плащ-палаткой. Говорили обо всем на свете, молчали, смотрели на ночное, немного сердитое Великое озеро, целовались...

[botaNICK]

II.

- …так ничего и не придумаем, - голос женский, кажется, Маринкин, - роль-то непростая, тяжелая.

Ей ответила, кажется, Лена:

- Да не это главное, наши парни все потянут, проблема в другом, наши парни по типажу ну никак не подойдут, даже с гримом, Валька слишком здоровый, а Витя вряд ли справится, к тому же необязательный он тип.

Так, наши уже собрались. Дверь нашей «эксклюзивной» аудитории была открыта, было слышно, как девчонки обсуждают, что делать. Голоса какие-то пресноватые, ну, ничего, сейчас повеселеем.

- Всем привет! – говорю я и шагаю через порог, расплываясь в довольной улыбке. Наши почти все собрались, кроме Витьки, ну да ладно, некритично. – Я придумала!

О! Вот теперь эффект то, что надо, даже Лена поправила очки и сосредоточенно нахмурила брови, а Юлька тут же заявила, что она давно уже все сто раз придумала, но почему-то ее вариантов никто не поддержал. Остальные приготовились внимательно слушать.

- В общем, ничего сложно… - начала я и объяснила, что, вообще-то я ничего гениального не придумала, все просто, хотя и сложно, ну, то есть, простое решение, но исполнить будет сложновато и... Распыляться мыслями по древу мне не дали.

Лена вежливо перебила.

- Хорошо, будет сложно, это мы поняли, а конкретнее?

- …эээ, ну, конкретнее будет так: никого подходящего у нас на роль нет, значит будем искать, - Юлька тут же иронично ввернула фразу в своем духе: «Гениально, Леся, мы об этом не думали», - вот я и говорю, мы об этом думали в первую очередь, но я придумала как… Мы устроим кастинг!

Реакция была такой, как я и ожидала, все оживились, а Марина тут же отреагировала на знакомое слово:

- Супер! Я люблю кастинги, сама пару-тройку раз бывала на кастингах. Вот только… ты уверена, что на наш «как бы кастинг» хоть кто-то придет?

Судя по взглядам, остальные думали также.

- Ну, я же сказала, что будет сложно. Но давайте хотя бы попробуем, времени-то осталось всего-ничего, чуть больше месяца и все, как говорится, кирдык. Давайте лучше обсудим, как бы все получше организовать.

После этого мы еще часа полтора сидели и спорили по мелким деталям. Идею мою приняли, отлично, камень с души. Решили начать с завтрашнего дня. Тут как раз и Витька подошел, уже когда все собирались расходиться, он начал было оправдываться, но Юлька тут же нагрузила его заданиями, которые они только что придумали с Леной, мол, нужно «срочно, немедленно нафотошопить объяву» и т.д. Для пущей надежности (знаем мы его, ленивого) Витьке отрядили Лену.

В общем, дело закрутилось…

Вот только ничего у нас не вышло. То есть нет, конечно, вышло, но не так как задумывалось.

***

Уже на следующий день по всему универу висели наши объявления, сам кастинг должен был пройти через три дня, то есть в среду. Дело наконец-то сдвинулось с места, настроение пошло вверх, я была свежа и полна надежд, а потому с легким сердцем вызвалась помогать одногруппницам готовить стенгазету к какому-то «традиционному мероприятию». Потом откуда-то появились еще девчонки с потока с просьбой, я особо вникать в детали не стала, что не помешало мне быстренько набросать им сценарий открытия того самого «мероприятия». Еще я пообещала помочь на конкурсе чтецов, там как раз уже и кастинг наш должен был к тому времени закончиться, так что я успевала. А на чтецов всегда интересно посмотреть…

Через день после наступил час икс.

Он наступил. И ничего. Встретились после пар с Юлькой и Леной и пошли в назначенную аудиторию. Сидели мы там чуть не до посинения, и медленно кисли. И не потому, что никто не пришел, нет, народ все-таки откликнулся. Только никто не подошел на ТУ САМУЮ роль. Это был полный облом. Парочка экземпляров были вполне себе, только требовали времени на «обработку», а у нас этого времени как раз уже не почти не оставалось. Мы сидели, слушали, смотрели и... и продолжали киснуть.

Так прошло три часа…

- …чего делать будем? – Юлька нервно сдула челку со лба.

Я вздохнула:

- Картина Репина, блин.

- Приплыли…

Посмотрели мы друг на друга, и еще раз дружно вздохнули, а Лена тихо сказала:

- Не вышло. Девочки, если чуда не произойдет, то нам придется…

- Ничего, посмотрим, может еще… - я вяло попыталась перебить, но Лена поправила очки, характерно так поправила, и очень серьезно посмотрела мне в глаза:

- Ты уверена? Мне кажется, что все-таки стоит подготовиться к худшему варианту. И если что – надо будет… резать.

Я чуть не подавилась и почти рефлекторно вскрикнула:

- РЕЗАТЬ?! – и осеклась, переваривая ужасную перспективу.

На минуту все замолчали. Потом Юлька робко предположила, что, может, обойдется… Но прозвучало это совсем неубедительно.

Тут у меня зазвонил мобильник, я посмотрела на дисплей – наша замдекана звонит – и тут же вспомнила, что мне уже пора бежать на конкурс чтецов. Значит, к нашей проблеме вернемся позже. Я быстренько ответила, что буду через пять минуток, сказала девчонкам, что мне надо срочно бежать, а… а про «резать» поговорим в следующий раз. На том и расстались.

***

Прибежала я как раз к началу, все уже были на местах. Как всегда действо проходило в нашей фирменной лекционной аудитории, на стенах которой висели портреты наших великих классиков.

Зрителей собралось на удивление много, свободны были только пара задних рядов. Среди собравшихся наметанным взглядом сразу было видно конкурсантов, которые нервно шевелили губами и изредка подглядывали в книжки или мятые бумажки. Жюри сидело за двумя столами вдоль окна, там все было традиционно, там сидели наши факультетские светила – столпы и зубры от филологии, в количестве шести штук, плюс представитель от студентов, то есть я. Итого семь человек.

Я быстренько уселась на свое место и… и немедленно упала духом. Эх, сейчас как всегда будет скучно и грустно, мне. Участникам же будет нервно и суетливо, а жюри будет придирчиво и снисходительно, а зрителям, надеюсь, будет любопытно. Ладно, посмотрим, еще не вечер…

Дальше было вступительное слово нашего декана, которая высказалась сжато, но донельзя пафосно, в своем духе, потом высказались остальные, даже я, с улыбкой, но полном автомате произнесла пару штампованных фраз. Надеюсь, что улыбка не выглядела кислой.

Пожелания закончились, и конкурс наконец-то начался. Show must go on.

…собственно, этот самый «гоу он» получился не очень. За час из десятка выступивших я приметила только одну девочку-первокурсницу, которая очень неплохо отчитала стихотворение, правда сбилась разок, да и сам стих какой-то коротковатый был. Потом был еще симпатичный мальчик со второго курса, в костюмчике, аккуратненький такой, прелесть, только переигрывал прилично, видимо, от волнения. Еще запомнилась одна девушка, судя по прикиду, неформалка, прочитала в очень удивительной для ее имиджа манере – в классическом цветаевском духе, размеренно и глубоко. Надо будет с ней поговорить и обязательно зазвать к нам.

Читали в целом неплохо, но нам на роль нужно было не неплохо или хорошо, а превосходно. И непременно молодого человека. Но из выступивших парней, кроме волнующегося мальчика-костюмчика, никто себя достойно не показал.

Тут-то я и поняла, что все, полный облом, тягостно вздохнула и… впрочем ладно, все проблемы потом, надо закончить формальности. Я пробежала глазами список участников, быстренько решила, кого буду рекомендовать на первое место, сделала пометки и отдала протокол секретарше.

- Итак, ребята, всем спасибо за прекрасные выступления, – это взяла слово наша заведующая кафедрой литературы, Снежана Сергеевна, – может быть кто-то из присутствующих хочет рассказать стихотворение? Смелее, мы вас с удовольствием послушаем.

Все зашебуршались и старательно наморщили лбы.

- Ну? Неужели никто? Ну, хорошо… хотя, может быть… – она еще раз оглядела всех и вдруг ее взгляд на ком-то остановился, она улыбнулась и сказала, – Слава, может быть ты?

Я посмотрела, что это за Слава такой: оказалось, что это симпатичный парень-брюнет, и сидел он прямо под носом, на первом ряду, вид имел прилежный и какой-то немного отстраненный. Я пригляделась и решила, что он в общем-то очень даже ничего, можно сказать, красавчик, как это я его за все время умудрилась не заметить, даже внимания не обратила. Да, кстати, лицо какое-то знакомое, как будто я его где-то видела. Где-то… Ага, точно, вспомнила, парень на лестнице. Странный.

Снежана Сергеевна приглашающе взмахнула рукой, Слава поднял взгляд и коротко кивнул.

- Хорошо, Слава, выходи сюда. Что будешь читать?

Слава встал, прошел угловатой походкой, куда указали, повернулся к зрителям и негромким, мертвенно-деревянным голосом произнес:

- Александр Сергеевич Пушкин, стихотворение «Поэт и толпа».

- Прекрасно, начинай.

Слава чуть склонил голову, даже как-то сгорбился, потом неловко повел плечами, будто встряхиваясь, полуприкрыл глаза и, наконец, заговорил…

С первыми словам плечи его расправились, глаза распахнулись с тем, чтобы хищно прищуриться, во взгляде откуда ни возьмись появилась отчетливая дьяволинка. Секунду назад стоял какой-то заторможенный скромник, а вот взял, вздохнул, закрыл и открыл глаза и уже совсем другой человек. Совсем другой. А какой взгляд все-таки, просто невероятная энергетика!

Увидев такие потрясающие перемены, моя интуиция дала первый звоночек. Я скрестила пальцы и даже затаила дыхание, когда Слава начал читать. Я слушала, слушала внимательно, рассудительно, критически и… в какой-то момент непонятным образом, совершенно необъяснимо, мысли из моей головы куда-то испарились: аудитория почти исчезла, словно бы расфокусировалась и отошла на задний план, а на передний план вышла совсем другая картинка. Я словно наяву сначала услышала, а потом и увидела площадь, знаете, такую типичную площадь какого-то абстрактного средневекового города.

Круглая, мощенная камнем и окруженная тесно стоящими зданиями, площадь, до отказа забитая гомонящим людом. В центре площади возвышался кое-как сколоченный помост, очень напоминающий эшафот, на помосте стоял мужчина в белом: широкополая шляпа с пером, белая рубашка, белые брюки и элегантный снежно-белый плащ, на поясе тонкая шпага с жемчужно белой чашечкой эфеса. Незнакомец в белом, инопланетянин, не от мира сего, вопиющее пятно несоответствия окружающему.

Он обличал. Обличал толпу. Толпа усмехалась. Он обвинял. Толпа сплевывала. Он не отступал. Но толпе было все равно. Ангелоподобный незнакомец понял, что толпа хоть и слушает, но не слышит, и пусть он простоит тут вечность, а толпа все также будет стоять и тупо глазеть, кто-то будет уходить, на их место будут вставать другие, из праздного любопытства, не более. Болото, безразличное и безучастное, что-то жующее и что-то сплевывающее, ждущее потехи.

Незнакомец замолчал, отцепил шпагу и, немного помедлив, бросил ее на помост. Он произнес что-то еще, что-то совсем уж возвышенно-призывающее и оттого еще более несуразное. Толпа загоготала.

И все-таки, он не сдался, оглядел толпу и, сняв пронзительно белую шляпу, сдержанно поклонился неблагодарным зрителям. Белое перо сорвалось и взмыло вверх, белое над черным, белое на сером, нахмурившемся небе…

Я моргнула и очнулась. Оказалось, что я сижу, мечтательно уставившись куда-то в потолок, и улыбаюсь солнечному зайчику, отражающемуся от стекла чьих-то наручных часов. Улыбаюсь белому на сером потолке…

…заговорил, закружил, заглянул в душу, очень аккуратно, нежно…

Когда он закончил говорить, в аудитории воцарилась звенящая тишина. Кто-то очень отчетливо всхлипнул. Я нервно сглотнула. А потом…

Все аплодировали. И говорили «Браво!».

Боже мой, что за голос! Потрясающе, невероятно, чудесно и… спасительно! Для нас. Я чуть не расплакалась, не потому, что я такая чувствительная плакса, нет, я поняла, что чудо случилось – мы нашли главного героя.

И это значило одно – спектаклю быть.

[botaNICK]

Флэшбэк 2.

На темный ряд домов

Лишь одинокий свет в окне

И стук моих шагов

Звучит в полночной тишине…

Он вполголоса напевал песенку, шагая вдоль дороги, по мокрому асфальту. Он промок насквозь. Это все ночной ливень, который застал их врасплох.

Он хотел увести ее под козырек над подъездом, но она наоборот потянула его на открытое место, радостно смеясь и кружась. Стройный силуэт под теплым душем летнего ливня – танец молодости, танец безудержной жизни. Он вдруг почувствовал себя таким не то чтобы старым, но каким-то таким… старшим. Взрослее, опытней, грустнее. Грустный, быстро намокающий дурак. Угу.

Она почувствовала. Точно почувствовала, он знал это, она подошла к нему, провела по его лицу ладонями, утирая невидимые слезы. Она подступила еще ближе, привстала на цыпочки и что-то шепнула ему на ушко. Ослепительно ярко сверкнула молния, хищными ветвями озарив округу. И она вдруг обмякла. И он подхватил ее, мгновенно заключив в объятья.

Что с ней? Почему? Как? На долю секунды время словно остановило свой бег. А невесть откуда взявшуюся хандру как рукой сняло. Он не успел ни о чем подумать, как прямо над их головами небо сотряслось под раскатами грома.

И она в его объятьях вдруг воспряла, как ни в чем не бывало, положила голову ему на плечо и свистящим шепотом произнесла: «Со мной все хорошо, просто решила тебя немного взбодрить. С тобой я ничего не боюсь. И ты со мной ничего не бойся. Я люблю тебя, чтобы ты ни думал»…

И теперь уже он сам закружил ее в танце под теплым летним ливнем.

А она в его руках беззвучно запела, одними губами, о дожде, о себе, о нем, о любви, обо всем…

III.

Продолжение следует...

[botaNICK]

Наконец-то понял, что мне делать с персонажами, которых я небрежно набросал в первой главке и которые повергли меня в ступор - с ними ведь что-то делать надо... Сначала хотел тупо выкинуть всех и упаковать всё по быстрому в обычный рассказ. Но подумав решил не искать лёгких путей...

Решение простое: третья главка (выложу через пару-тройку дней) будет всё ещё от лица главной героини. А вот последующие главки - от лица всех перечисленных персонажей, поочередно, по одной главке на каждую. Это будет один и тот же период (неделя), но разобранный под разными углами зрения В общем, туго мне придётся.

Сейчас борюсь с диалогами, продираюсь прям. И завидую Достоевскому, вот блин как он так рожал такие охренительные полилоги? Тут двух-трёх свести в нормальный достоверный разговор - уже задача...

[teKILLajazz]

достоверный разговор - уже задача.

+1 просто нечего добавить)

[dibar]

Гм... не хочется читать кусочками..)

Так ведь и не прочитал ни одного абзаца в этой теме..)

Жду хотя бы бета-версию!))

[botaNICK]

Блин, повесть моя, как я и предполагал осенью, застопорилась. Но получилось не совсем уж безнадёжно, т.к. достаточно неожиданным образом наброски и сюжетная фабула этой недописанной повести легли в основу сценария.

Мы с моим давним другом-поэтом Юрой сели как-то вечерком, сильно за полночь, я под лёгким алкоголем, а Юра просто в хорошем настроении. И вдруг взбрело нам в голову сделать хоть что-нибудь. Там уже как раз и "Чайник" был на подходе. Было это третьего ноября, после пары часов обычного кухонного разговора был набросан краткий микро-синопсис сценария, на три странички. Сценария, адаптированного для съёмок энтузиастами.

Примерно прикинули, что полный метр тянуть неподъёмная задача, тем более без какого-либо существенного опыта и силами актёров-любителей. Решили сделать в форме небольшого сериала, при этом постарались каждой серии придать минимальную автономность. Изначально задумывалось 5-7 серий по 20-30 минут.

В итоге же за 3 полных месяца сваяна сценарная болванка на 10 серий по 18-20 минут каждая. И всю работу сделал Юра, он непосредственно писал, а я выступал по большей части в роли корректора, и сюжетника. Пока, конечно, сценарий далёк от производственного, ещё слишком много разнообразной литературщины, крайне размыта визуальная составляющая. Прописаны только все перипетии и диалоги.

В общем, такой вот неожиданный поворот.

Вся эта "движуха" послужила для меня поводом всё-таки дожать свой вариант повести (по мере написания сценарий очень значительно отдалился сюжетно и обстоятельственно от повести, хотя и унаследовал часть моментов и пару персонажей).

Пока выкладываю же, после до-олгого перерыва, третью главку

---

III.

Все уже давно собрались в «двойке», нашей лекционной аудитории на втором этаже, с нетерпением ожидая начала репетиции. Пары уже закончились, на часах было без четверти шесть вечера. Я по своей давней привычке стояла у двери и прислушивалась к голосам. Скорее всего, все уже собрались, хотя может быть Витька как всегда опаздывает: слышно было как Юлька, весело фальшивя (в наушниках, наверное), напевает какой-то очередной хит, еще было слышно Вальку-большого, который наставительным тоном объяснял кому-то, Маринке скорее всего, что-то про «тренды»…

Широко распахнув дверь, я вошла-влетела к своим:

- Всем приве-ет, уважа-аемые!

- Здорово, светило, - отозвался Витька, не отрывая глаз от своей новой мобилы.

- Привет, дорогая, - Валька царственно помахал ручкой, - ну, как там наше открытие? Кто, что, откуда, как и почему? Выкла…

Тут его перебила Юлька.

- Олесь! Я придумала супер-вещь! Ленка уже одобрила, сейчас всё объясню: короче мы должны героя убить нахрен! В самом начале! А потом без него играть. Круто, да?

Выпалив все это, Юлька буквально съела меня глазами. На моем лице не дрогнул ни один мускул. Юлька выждала еще пару секунд, но так и не дождалась от меня никакой реакции: ни истерик, ни шока, ни восторгов.

Я последовательно оглядела всех сдержанно торжествующим взглядом, постепенно расплываясь в улыбке, и негромко, но внушительно сказала:

- Внимание, уважаемые (!). У меня для вас сюрприз. И это именно то, о чем вы подумали. Ну, по крайней мере должны были подумать.

- Но ведь кастинг же обломился? – удивленно спросила Марина, и тут же в лоб задала следующий вопрос, смазывая впечатление от моего вступления, – а где ты его откопала?

- Где откопала, там уже нет.

- Ты это серьезно? Или это у тебя шутки такие? – это Витька изволил отлепиться от своей мобилы и теперь с неподдельным интересом смотрел на меня.

- Серьёзней некуда! Только есть одно маленькое «но»…

- Наш герой станет девочкой? – Валя с хитрым прищуром посмотрел на меня и добавил, – которую будешь играть ты?

- Ну, конечно! Конечно, нет. Герой наш остаётся как есть, с потрохами…

И я рассказала им, как было дело и где я его нашла. Ну, а в конце добавила, что парень малость того, странный…

- В смысле странный? Неформал? Типа эмобойчег…

Я ответила просто и прямо:

- Вить, не остри, это неуместно. Парнишка этот… хотя чего тянуть, сами смотрите и делайте выводы. Встречайте нашего дорогого гостя.

Народ явно оживился и немедленно перевёл взгляд на дверь. Я чуть напряжённо улыбнулась и, сделав пару шагов, открыла дверь. За дверью было пусто, и самую малость сумрачно. Я выглянула и негромко позвала: «Слава». Никого.

В этот момент я почему-то сразу и безоговорочно поверила в то, что парень просто ушёл. И вообще не судьба. Я позвала ещё раз, на всякий случай, ещё раз оглядела коридор, потом вздохнула и медленно повернулась к своим. Они смотрели на меня, по разному, но в основном во взглядах читалось сожаление, мол, ладно, Олеся, «один-ноль» в твою пользу. И я уже начала перебирать в уме разнообразные отговорки. Как вдруг. Все взгляды переместились с моей персоны на что-то или кого-то за моей спиной. Неужели?

Да. Стоило мне отвернуться, как в дверном проёме возник наш герой, высокий, нескладный, в одежде серого и чёрного цветов, в наступивших сумерках он выглядел каким-то ожившим силуэтом. Движения мягкие и расслабленные, шаг плавный, но с приволакиванием, плечи чуть опущены, вроде бы не сутулится, но создаётся впечатление, что он ниже, чем есть на самом деле, голова чуть склонена налево, веки приоткрыты ровно настолько, чтобы обеспечивать необходимый обзор.

Общее впечатление такое, как будто из человека выкачали всю энергию и пустили слоняться по миру пустую оболочку из плоти и крови. Особенно это подчёркивалось бледным лицом с заострёнными, резковатыми как у манекена, чертами. И странный взгляд, не то чтобы пустой, но словно бы какой-то прозрачный, плавно скользящий из стороны в сторону, постепенно опускаясь сверху вниз и поднимаясь обратно: методичные и размеренные движения глазных яблок сканировали пространство как радар.

И мягкий глуховатый голос, больше похожий на вибрирующий сценический шёпот, но лишённый каких-либо интонаций:

- Здравствуйте, меня зовут Вячеслав.

Короче, на вид полный псих.

Но эффект оказался что надо. Ребята на пару минут немного выпали в осадок и молча разглядывали стоящего на пороге претендента на «Ту Самую Роль». Первой не выдержала Юлька:

- Лесь! Ну, просто отпад, какой типаж!

Вслед за Юлькой встрепенулись все остальные, и посыпалось: ну, ты даёшь, а здорова ли ты, головой в последнее время не стукалась и так далее в таком духе. А Витя вообще брякнул с непривычной для него издевательской интонацией «У него чо дэцэпэ?».

Я была к такой реакции готова и, не торопясь, последовательно ответила всем. Что с головой у меня всё как надо, что откопала я его на родном факе, среди «массовки», совершенно случайно. И что нет у него никакого «дэцэпэ», но он действительно не совсем здоров.

Валя среагировал немедленно и, скорчив озабоченную гримасу, нарочито громким шёпотом спросил:

- Так он типа, того, шизо?... Хотя, знаешь, в принципе, это авангардно и очень даже эпатажно, но тебе не кажется, Ир, что это уже перебор?

Я в ответ только улыбнулась и молча сложила большой и указательный пальцы колечком – всё окей. Такой ответ явно не устроил нашего обычно спокойного Витю:

- Так всё-таки, чем же этот, кхм, Кларк Кент тебя покорил?

Тут за моего кандидата в герои неожиданно вступилась Катя:

- Ты опять за своё, да? Это не смешно, это прямо уже издевательство какое-то над человеком. Он ведь тут стоит, а вы все как ненормальные, кинулись косточки перемывать. Совсем, наверное, человека засмущали…

- Как же, засмущаешь такого, - Витя усмехнулся, - я ведь без злого умысла, к тому же, я не кто-нибудь там, я же аж целый, без году дипломированный, психолог и ясно вижу, что перед нами какой-то тухлый фрукт непонятного происхождения. И на «эмобойчеГа» он не тянет, даже наоборот.

Слава и ухом не повёл, а ребята уже с любопытством в глазах настроились послушать очередной аналитический бенефис от Вити, у него это, честно сказать, временами неплохо получается. Но только не сегодня, меня подобные долгие разговоры никак не устраивали. И я немедленно сделала следующий ход, контрольный. Наверняка.

- Витя, заткнись, - негромко попросила я, потом повернулась к Славе и попросила, - прочитай нам стихи. Пожалуйста.

И Слава прочитал.

***

Публика подобралась на редкость искушённая, и именно поэтому контузило всех неслабо, даже меня. Особенно меня. Слава вышел в центр, встал прямо, приоткрыл рот и...

Прошла целая минута. Ребята терпеливо ждали. И это было самое ужасное. Потому что этот урод (ну, на тот момент у меня эмоции захлёстывали через край) – молча простоял целую минуту со слегка отвисшей челюстью. Молча. Я ещё надеялась спасти положение и выразительно гримасничала в адрес этого, пардон, пня. Слава никак не реагировал на мои беззвучные призывы, поэтому пришлось подать голос:

- Слава? Хватит уже прикалываться, прочитай уже что-нибудь, все ждут.

А этот гад только соизволил подобрать челюсть, закрыл рот и внимательно посмотрел на меня, как ни в чём не бывало. Тут я не выдержала и, порывшись у себя в сумочке, достала мятый листочек со стихами, с Витькиными стихами. Встала, протянула Славе и, еле сдерживаясь прошипела «Читай же уже наконец». Слава взял листочек, опять с таким же внимательным взглядом всмотрелся в слова. И наконец-то начал читать. Ровно и без запинки. Бог ты мой! Лучше бы он этого не делал. Потому что прочитал он без всяких интонаций.

Народ же выпал в окончательный осадок второй раз за вечер.

[botaNICK]

Окончание третьей главки.

***

Ну, что тут скажешь? Катастрофа она и в Африке катастрофа, хотя я сама виновата, конечно, не продумала, не проверила, повелась как дурочка на одних эмоциях, на блеск. А на зуб попробовать как-то не додумалась. Страдала потом дня два ещё, разозлилась просто запредельно, по-чёрному. Я ведь добрая вообще-то, но тут прямо прижало, как никогда до этого.

Потому что подстава получилась знатная.

И поделом мне.

В тот вечер закончилось всё отведёнными взглядами и смущённым бормотанием, которое с трудом пробивалось сквозь упавшую после «роботизированного» прочтения гробовую тишину в аудитории. Я была натурально шокирована. А Витька, засранец, улыбался краешком губ и многозначительно шевелил бровью. Остальные же просто заторопились кто куда. И среди всей этой тишины неживым манекеном стоял Слава.

Все ушли, только Юлька осталась меня успокаивать, у неё это хорошо получается. И вот сидим мы вдвоём, я с растерянно потерянным видом, с застывшей в полуулыбке гримасой на лице, а Юлька сидела как ни в чём не бывало, хлопая глазками, улыбаясь и бомбардируя меня словами.

- Да, брось ты, что такого, вот в прошлом году, когда я бегала как ошпаренная со своей первой любовью, помнишь? Вот тогда была реально тупая ситуация, а сейчас так себе, пустяки. А я ведь тогда себе синяк посадила под глаз, вообще ни к селу, было бы из-за чего. Ты меня тогда выручила, по-настоящему, кто бы ещё за мной на такси приехал в два ночи, ещё и на мост. Мне понравилось, как мы тогда рассвет встретили, и даже не замёрзли ведь. Классно было: небо, мост, река чуть слышно шумит, и редкие машины мимо едут. И мы с тобой посреди моста, довольные такие ещё, я потом про синяк только дома вспомнила и чуть со стыда не померла, я ведь в маршрутке какому-то парню показала свою обворожительную улыбку. Он, наверное, на всю жизнь запомнил это зрелище: сидит какая-то с фингалом, ещё и в общественном транспорте, ни свет ни заря, и улыбается в тридцать два зуба. Ой, дура-то. Ладно, это всё мелочи.

Я это к чему всё веду, к тому, что я ведь так и не рассказывала, чего там произошло тогда. Сейчас расскажу. Я в ту ночь первый раз в жизни увидела, как… как человек умирает. И в глаз я получила вовсе не от тогдашнего своего, не от Васи, он хоть и боксёр, но не тупой, тогда по крайней мере точно был нормальный.

Гуляла я с Васькиной компанией, шумные все страшно просто, но почему-то постные до ужаса, поговорить не о чем, даже посмеяться не получалось, вот и сидела, скучала. Потом приспичило покурить выйти, я редко вообще курю, ты же знаешь. Но в тот раз прям пробило, вышла на крылечко, стою себе, травлюсь потихоньку.

И тут – ка-ак ба-бахнет! Прям на моих глазах машина в столб въехала, мощно так, на скорости. А я как раз в этот момент мобилу в руке держала, хотела эсэмэску своему набрать, что мне скучно и я домой собралась, и потихоньку домой убежать. И тут этот самый бах! Ну, я и дёрнулась, причём не просто вздрогнула, а прям аж подскочила на месте. И при этом ухитрилась очень метко всплеснуть руками, не в бровь, а в глаз. Бах! Я рукой – оп! И – хрясь! – чисто в глаз себе попала, аж до слёз. И когда в себя пришла и пригляделась, то увидела, что из машины кто-то выпал через лобовое, лежит и так страшно-престрашно дышит, отрывисто и с громким свистом.

Я скорую вызвала, а сама повернулась и зачем-то пешком пошла домой, очнулась уже на мосту. И тут ещё Васька, козёл, звонит и начинает орать, мол, где я, куда пропала, у них там ещё много «бухла», а я взяла и смылась, ещё и ему ничего не сказала. В общем, в тот раз он меня первый раз обозвал. Тут у меня сразу ступор закончился, сразу всё вспомнилось и стало ещё страшней, чем было. Вот тогда-то мне и поплохело всерьёз. А дальше я позвонила тебе и…

- И я тебя спасла. Спасибо, Юля, ты настоящий друг.

Её рассказы на меня всегда благотворно воздействуют, так и тогда получилось. И всё бы было хорошо, если бы я вдруг не обнаружила, что в аудитории стоит третий. И тоже, как Юлька в своём рассказе, аж подскочила на месте, и чуть не попала себе в глаз. Юлька тоже проследила за моим взглядом и тоже среагировала, но поспокойнее.

Приглядевшись мы поняли, что это стоит Слава. Как-то он так тихо стоял, как неживой, что умудрился «слиться с местностью», как бы частью фона стал, типа шкафа или вешалки, а тут ещё стемнело совсем за окном, и Юлька со своей терапевтической болтовнёй.

Короче, эффект от Юлькиных слов пошёл насмарку, я опять распсиховалась, наорала на Славу и уже не стесняясь, открытым текстом, послала его на… куда подальше.

Вот же урод.

Так и страдала два дня от собственной тупости и недальновидности.