Кози, мой Кози… Восемь лет тишины. 5 апреля исполняется 8 лет со дня трагической гибели великого рок-барабанщика Кози Пауэлла, успевшего за отведенные ему полвека поучаствовать в записи более 60 альбомов и бесчисленного количества синглов (и это только официальные данные!), а еще – засветиться в гоночном спорте и прослыть бесстрашным сладкоежкой, обожавшим все живое… Rainbow, Black Sabbath, Whitesnake, Брайан Мэй, Ингви Малмстин – эти названия и имена говорят сами за себя. И это – далеко не полный список исполнителей, с которыми успел поработать этот сильный и вечно жаждущий жизни экстремал, умерший так же, как и жил, - на безумной скорости. I. От школы до гоночных трасс. Прежде чем сказать о нем что-то еще, я снова задамся вопросом: почему меня считают сумасшедшей фанаткой, не слышащей ничего, кроме его ураганных ритмов, и не видящей ничего, кроме ослепительной улыбки на фотопортрете? Почему так трудно понять и принять глубокое уважение к человеку, чья музыка наполнила мой мир, а гибель – опустошила? Возможно, когда-нибудь я найду ответ на эти вопросы, а пока – вернусь к Кози и постараюсь описать его таким, каким узнала по музыке и различным статьям, в которых нередко встречались рассказы и воспоминания Ритчи Блэкмора, Роджера Гловера, Ронни Джеймса Дио. Общение с последним оставило неизгладимое впечатление – в ответ на мое упоминание о Кози последовало изменение в лице, затем – минутная отрешенность и молчание. Это заставило меня еще сильнее полюбить Дио и еще глубже зауважать Пауэлла. Кози, мой Кози… Он родился 29 декабря 1947 года в Англии, в городке Силинчестер, по некоторым данным, в семье, имевшей уэльсские корни. Впрочем, Кози Пауэллом он стал гораздо позже. Тогда его звали Колин Флукс. С самого детства он ничем особо не выделялся, и лишь в школьные годы с виду спокойный, он устраивал разного рода безобразия и гадости, за которые… Об этом позже, а пока – он понимает, что не хочет быть никем и ничем другим, кроме барабанщика (одно время он даже пытался стучать в школьной группе). Не имея собственной установки, он барабанил по всему, что было под рукой, включая собственные колени, набивая синяки и иной раз стирая руки до крови. Его кумирами стали Бадди Рич и Кози Коул, в честь которого будущий рок-ветеран взял себе псевдоним (хотя бытует версия, что прозвище Кози закрепилось за проказником еще в школе); фамилия Пауэлл предположительно принадлежит кому-то из родственников. В 1960 году его с треском выгнали из школы (за то, что создавал учителям проблемы; по другим данным Колин сам бросил школу, решив всерьез заняться музыкой), после чего невозмутимый подросток подался на вольные хлеба сначала в своих краях, а потом, оставив дом и родных, уехал в Лондон. Там он устроился на работу в один из местных офисов (по одной из версий – курьером), а также подрабатывал то тут, то там, отказывая себе во всем, чтобы купить столь желанную и столь необходимую ему ударную установку. Осуществив, наконец, свое желание и назвавшись Кози Пауэллом, он присоединился к группе “The Sorcherers”, в составе которой едет на свои первые гастроли в Германию, как и многие другие музыканты того времени. В течение двух лет группа играет сначала в Гамбурге, а потом и во Франкфурте-на-Майне. Работать приходилось по восемь-десять часов в сутки, но Кози ценил каждую минуту, говоря, что это – опыт, так необходимый барабанщику. Кроме опыта он считал обязательной отменную физическую форму. Чтобы укрепить мышцы рук и ног, Пауэлл начал активно заниматься боксом и поднимать штангу. Вернувшись в Англию, группа продолжила выступления в окрестностях Бирмингема, где будущий барабанщик Black Sabbath познакомился и сдружился с будущим основателем этой группы Тони Йомми, а также с Робертом Плантом и Джоном Бонемом, ставшими впоследствие участниками Led Zeppelin. А дальше… Группа за группой, записи синглов и сессионная работа. Находясь в составе той или иной группы, Кози не ленился хвататься за любое предложение от разных звукозаписывающих компаний. «Я все барабанил и барабанил, и это дало мне солидный опыт», - говорил он. Остается только удивляться, как при такой загрузке еще оставалось время на увлечения – Кози научился водить авто и мотоцикл, лелея мечту о высокоскоростном средстве передвижения. Выполняя массу сессионной работы и откликаясь на каждое предложение, он познакомился с влиятельным продюсером Мики Мостом, который предложил услуги Пауэлла самому Джеффу Бэку. После нескольких сессий великий гитарист пригласил Кози стать постоянным ударником его группы. По словам барабанщика, выступления с Бэком очень много ему дали. «С ним было тяжело работать. То он хотел рок, то джаз, то еще непонятно что. Ему было тяжело угодить. В конце концов, он всех нас разогнал, а когда его новая группа развалилась, попросил меня и Клайва, басиста, вернуться, на что мы ответили: “No way on your bike!” Мы хотели свою группу…» Когда поиски вокалиста успехом не увенчались и группа распалась, американец Джонни Уинтер пригласил Кози на прослушивание и тут же взял в группу. А тот возьми да уйди. «Мне хотелось сразу приступить к работе, а группа еще не была сформирована. Мне не улыбалось тратить драгоценное время на прослушивания…» Bedlam Тем более, желание собрать свой коллектив берет верх, и Кози, конечно же, немедленно его реализует, называя свое детище “Beast”. Узнав, что группа с таким названием уже существует, подыскал другое – “Bedlam”. Выпустив в 1972 году одноименный альбом, группа распалась – ни рекламу, ни раскрутку пластинки и самого коллектива звукозаписывающая компания не сделала. За этой неудачей последовало возвращение к рутинной работе на студии Мики Моста. Трудолюбивый Кози сгонял семь потов, проводя до пятнадцати, а то и больше сессий в неделю. Каждый день ему звонили из студии: «Что ты сегодня хочешь – записывать музыку к фильму, играть с фолк-ансамблем или работать с поп-певцом?» Казалось, все музыкальные направления были подвластны ему… После нескольких попыток присоединиться к разным группам Пауэлл приглашает музыкантов (в том числе и товарища по “Bedlam” певца Фрэнка Айелло) и называет новый проект “Cozy Powell’s Hammer”. Выпустив несколько успешных синглов, группа приказала долго жить, а Кози на время распрощался с музыкой и занялся гонками. Автогонки, мотогонки, ралли, гонки знаменитостей, гонки с преследованием, чемпионаты «Формула-3» - во всем этом он принимал участие, завоевав немало наград, в том числе, и высших. Думаю, если бы он захотел, то непременно получил бы лицензию «Формулы-1» и на первом же чемпионате поставил бы на уши все и всех! Кто знает, возможно, мы и увидели бы Кози Пауэлла на пьедестале почета в качестве чемпиона «Формулы-1», если бы в сентябре 1975-го в его квартире не раздался звонок: - Мы прослушали 80 ударников. Не хотите быть 81-м? II. «Радуга» и иже с ней. Звонил менеджер Ритчи Блэкмора. Конечно же, Кози хочет попытать счастья! Он вылетает в США, его встречают в аэропорту, привозят в павильон, до отказа забитый людьми, подводят к установке. Блэкмор просит сыграть шаффл, и через двадцать минут Кози принят в состав “Rainbow”. Во времена «Радуги» он проявлял себя как настоящий рок-монстр, составляя «дядьке Черномору» компанию во всех безобразиях: они вдвоем носились на огромной скорости (нетрудно догадаться, кто был за рулем) по автомагистралям, нарываясь на полисменов и мороча им головы, устраивали спиритические сеансы, до смерти пугали «слегка» зазнавшегося клавишника Тони Кэри, да так, что, в конце концов, выжили его из группы, разыгрывали всю команду “Rainbow”. Даже Ритчи, всегда считавший себя «самым-самым», признавал, что Кози такой же сильный, как и он сам, если не сильнее. Наверное, этим и объясняется то, что Кози был единственным, кто покинул группу по собственной воле, а не был уволен Блэкмором, который, кстати, до самого конца не верил, что Пауэлл уйдет. Разногласия между приятелями возникли после увольнения Ронни Джеймса Дио и шага к коммерческому направлению – это и не понравилось ударнику, а еще больше не понравилось ему то, что Ритчи самого не удовлетворяло новое творчество группы. На этой почве возникали конфликты, нередко переходившие в драку. Впрочем, попетушившись утром да так, что перышки летели по закоулкам, к вечеру эти двое успевали помириться. Несмотря ни на что, они питали огромное уважение друг к другу. И все же, продолжали воевать. Поговаривают, что если бы не появился Роджер Гловер, нередко разнимавший «сладкую парочку», они просто поубивали бы друг друга! Ритчи считал, что Пауэлл был напрочь лишен рассудка, а еще – что ему было абсолютно незнакомо чувство страха. Кози безумно любил подвергаться опасности. Например, с удовольствием карабкался по радиобашням и стенам зданий без единой страховки, за что его прозвали «человек-паук». Роуди Колин Харт вспоминает, как однажды Пауэлл решил напугать его: прихватив с собой огнетушитель, шутник влез по стене гостиницы на 15-й этаж, открыл окно и обдал пеной всю комнату. Самая большая хохма была в том, что проказник ошибся этажом и так напугал жившего в номере немецкого бизнесмена, что того пришлось госпитализировать с приступом астмы. В другой раз Кози начал вытаскивать всю мебель из комнаты Харта через окно на крышу (комната была на предпоследнем этаже), не зная, что роуди сидит в баре, потягивая пивко, и наблюдает за стараниями ударника. Когда Пауэлл закончил, Колин попросту приказал вернуть все обратно. И это не было пределом! Иногда бравада Кози граничила с настоящим безумием. Так, дабы ощутить прилив адреналина, он провез через канадо-американскую границу пистолет, спрятав его в ботинке. Как это ни парадоксально, одной из слабостей этого экстремала было все, что хрустит, особенно кукурузные хлопья, да и вообще он был ужасным сладкоежкой. Блэкмор не раз вспоминал его чемоданы, до отказа забитые плитками шоколада, батончиками “Mars” и прочими вкусностями, а также сессии записи “Down To Earth”, во время которых студия была завалена обертками от шоколадок и пачками из-под хлопьев, подушечек и других хрустяшек. Несмотря на любовь Кози к пакостям и безобразиям, соратники по “Rainbow” отзывались о нем как о миротворце, к которому вся команда группы, включая обслуживающий персонал, иногда бегала поплакаться в жилетку. Так, повариха по фамилии миссис Кинг, овдовевшая незадолго до того, как стала работать на «радужной» кухне, была настолько благодарна Кози за то, что тот по сто раз на дню готов был выслушивать ее рассказы о покойном муже, что даже не разрешала никому открывать холодильник, пока Кози не проснется и не подкрепится всем, чем ему хочется. Так или иначе, а Кози Пауэлл уходит из “Rainbow” в августе 1981 года и занимается сольным творчеством. Еще будучи в составе «Радуги», он выпустил альбом “Over The Top”. Подавшись на вольные хлеба, он продолжает выпускать альбомы и участвовать в записях с различными исполнителями, работая на износ и не желая или просто будучи не в силах остановиться и отдохнуть. В конце концов, он приглашен и принят в группу… Как вы думаете, кого? Дэвида Ковердейла, заклятого врага Ритчи Блэкмора (те, кто хорошо знакомы с биографией «Радуги» и Ритчи, знают, что это была за вражда). Кози Пауэлл на несколько лет становится ударником “Whitesnake”, к величайшему неудовольствию бывшего шефа. После ухода из «Белой змеи» он снова остался было не у дел, как получил предложение от давнего приятеля Кейта Эмерсона заменить в ELP Карла Палмера, работавшего на тот момент с группой “Asia”. В своем трибьюте Кози Пауэллу Эмерсон описывал события, которые никогда не забудет, - как Кози приехал в студию, поставил установку, но не мог начать играть, поскольку забыл дома палочки! Он даже намеревался выломать пару веток из кустов, но садовник, который ухаживал за этими кустами, уговорил Кейта дать ударнику денег на покупку палочек… Или как Кози, дабы подурачить стюардессу и всех остальных, во время одного из перелетов нарочно запутался в ремне, начал делать вид, что задыхается, и, жалуясь на кислородное голодание, нацепил на лицо пластиковый стаканчик, объяснив всем, что это – кислородная маска… Как и предполагалось изначально, Кози пробыл в ЭЛП до возвращение Карла, успев записать с этой группой альбом и съездить в турне. Уступив Палмеру его место, Пауэлл снова занялся сольным творчеством, как обычно, помогая друзьям, а в 1989 году старый друг Тони Йомми пригласил его на вакантное место в Black Sabbath. Через некоторое время в составе группы произошла замена – менеджмент решил выдворить вокалиста Тони Мартина в пользу уже успевшего «прогреметь» в “Black Sabbath” Ронни Джеймса Дио. Так Пауэлл снова оказался в одной группе со старым другом. Был записан альбом, но в турне группа отправилась с Винни Эписи – будучи страстным любителем верховой езды, Кози совершал прогулку верхом, когда у его лошади случился сердечный приступ. Бедное животное с разгона врезалось в припаркованный рядом автомобиль, сбросило с себя всадника и шлепнулось сверху на него. В результате Кози получил перелом бедра и нескольких ребер, не говоря уже о многочисленных трещинах и ушибах. Конечно же, при таких травмах он вынужден забыть о турне (кстати, накануне несчастного случая горе-наездник принял участие в пятидневном фестивале “Guitar Legends”, в рамках которого выступил в сборном составе, в котором принимали участие Рик Уэйкман, Стиви Вай, Джо Сатриани, Джо Уолш и Пол Роджерс). “Black Sabbath” берут на замену как нельзя кстати возникшего на горизонте Винни Эписи, а бедняга Пауэлл «зализывает раны». Благодаря хорошей физической форме он встает на ноги скорее, чем ожидалось, и снова берется за палочки, опять же, играя с разными музыкантами, в том числе, с Брайаном Мэем (экс-“Queen”) и Питером Грином (экс-“Fleetfood Mac”). С последним он приехал в Данию на рок-фестиваль, где встретился с Ритчи Блэкмором. Горячо поздоровавшись, старые друзья договорились: Ритчи не трогает комнату Кози, и наоборот. Решив вспомнить былые времена, шутники договорились «сделать» комнату гитариста группы “Sweet”, но план не удался – для его осуществления нужно было забраться на третий этаж, а Пауэлл после многочисленных аварий и их последствий растерял сноровку. Так как договоренность распространялась только на комнаты, на следующий же день Блэкмор с чистой совестью вылил через окно на мирно сидящего во дворе ударника ведро холодной воды. Кози отомстил обидчику, пробравшись в его гримерку перед самым выступлением «Радуги» и приклеив на дверь фотографию Дэвида Ковердейла. Вскоре последовало возвращение в “Black Sabbath”. К всеобщему удивлению и огорчению, сказываются последствия старых «боевых ранений» - турне в поддержку альбома “Forbidden” Кози отыгрывает с явным трудом. Конечно же, он восстанавливает силы и продолжает заниматься тем, чем и всегда, - играет везде, где успевает, помогая друзьям записывать из альбомы. Предстоит турне с Ингви Малмстином… Снова подводят обстоятельства – неудачно упав с мотоцикла, Пауэлл повредил ногу и вынужден остаться дома. Из-за этого приостановлена и запись альбома с Брайаном Мэем. Жизнерадостный ударник настроен оптимистично – он твердо знает, что вскоре поправится, снова сможет играть, запишет еще немало альбомов и съездит не в одно турне… Судьба распорядилась по-своему… III. Слабости сильного человека. Те, кто близко знал Кози Пауэлла, говорили, что в миру он совсем не похож на сурового рокера и (или) сатаниста, каким иногда казался. Друзья и знакомые вспоминают его как доброго и отзывчивого человека, готового в любой момент бросить все свои дела и, не думая о собственных проблемах, помочь другим. Так, решив немного передохнуть накануне Рождества, Кози наслаждался общением с природой и прослушиванием музыки, лишь иногда постукивая палочками. Когда его сосед и близкий друг Колин Хэмблин со своим приятелем зашел в гости и рассказал, что срочно нужно заменить барабанщика в духовом оркестре и выступить на рождественском концерте для старичков, «рок-монстр» немедленно собрался и выехал на репетицию. Правда, и здесь не обошлось без шуток – во время концерта специалист по мелким пакостям, надевший для такого случая строгий костюм и спрятавшийся за оркестром, выдал оглушительное рок-н-ролльное соло на малом барабане! Организаторы мероприятия схватились за головы, а узнав, КТО заменяет ударника, удивились, как это Кози Пауэлл оказался в их оркестре. Кози просто не умел отказывать друзьям в помощи. Как и в гостеприимстве. Находясь дома, он неизменно встречал гостей широкой улыбкой, угощал чем-нибудь сладким (уж этого в его доме всегда хватало!) и готов был часами беседовать на разные темы, даже если ему хотелось побыть одному. Пожалуй, самой большой слабостью Кози была сумасшедшая скорость. Чем быстрее была машина, тем больше она ему нравилась. Одной из любимых марок Пауэлла была Ferrari, но в его гараже водились и Jaguar, и SAAB. Что касается мотоциклов, то предпочтение отдавалось Honda, хотя, конечно, он мог позволить себе и более дорогие модели. Любовь к Ferrari и Honda выражалась не только наличием транспорта в гараже – Кози был членом клубов Ferrari и Honda, любил фотографироваться рядом с чужими авто и мотоциклами этих марок, а однажды даже совершил экскурсию на завод Ferrari и своими глазами увидел, как делают то, на чем он потом с таким удовольствием гоняет. Что еще? Сладкое и домашний уют. Природа, с которой обожал общаться путем верховых и пеших прогулок. Колин Хэмблин, о котором упоминалось выше, вспоминал, что Кози часами мог бродить по окрестностям, не произнося ни слова. Безобразничать – уж этого не отнимешь. Бедный сосед порой не знал, куда деваться от раздававшихся среди ночи рева мотора мотоцикла или других звуков, не говоря уже о разного рода мелких милых розыгрышах… Животные – они никогда не оставляли Пауэлла равнодушным. Что самое интересное, этот сильный и, казалось бы, ничем непоколебимый человек, признававшийся в одном из интервью, что не особо беспокоится о людях, мог расплакаться при виде больного котенка! По словам самого Кози, одно время он даже не держал в доме животных – он очень к ним привязывался, и каждый раз до слез расстраиваться, когда любимец болел или умирал, было превыше его сил. Но, видать, жить совсем без живности было еще выше всех его сил и слабостей, потому что за пару лет до гибели в его доме появилась кошка, которую он назвал Monkey Girl (Девчушка-Мартышка) – за то, что везде лазила, как обезьянка. Видимо, бедному Кози приходилось превозмогать себя, так как его любимая кошечка каждый день приносила ему свою добычу – только что пойманную и растерзанную мышь или птичку. При том, что Пауэлл был всегда жизнерадостным и веселым, старался брать от жизни только хорошее и во всем находить свои плюсы, конечно же, было что-то, чего он не любил. Например, бездельничать. Он говорил, что у него просто нет на это времени. А еще не особо жаловал телевидение. Когда было время – смотрел только то, что его интересовало, например, различные концерты или трансляции гонок, но зачастую у него находились занятия поинтереснее, чем «попросту пялиться в вопящий ящик». Дома он чаще всего играл на барабанах, причем совершенно далекие от рока ритмы. Сплетни – они всегда раздражали Кози, особенно разного рода газетные утки. Да и вообще, он говорил, что не испытывает доверия к масс-медиа, представители которых зачастую писали свои статьи о том, чего сами не знали. Это его бесило и утомляло. Но еще больше, чем безделье, сплетни, масс-медиа и телевидение, он не любил оперу. Говорил, что на дух ее не переносит, что его никогда не брало за душу все, что пищит и визжит по-итальянски. Хотя и не это было главным предметом его ненависти. Будучи всегда честным и прямолинейным, Кози ненавидел лесть, лицемерие и двуличие, а еще – предательство. Всего этого он не мог простить людям. Но больше всего он ненавидел посягательства на свою свободу. Наверное, поэтому его единственный брак с девушкой по имени Мадлен был столь недолговечным и бездетным, а отношения с Шарон Рив (Шари), с которой он жил незадолго до смерти, были столь напряженными и, в конце концов, стали фатальными… Кто знает, возможно, Кози просто не был создан для семьи. Он не собирался умирать. В 1995 году, давая интервью, он рассказывал, что в ближайшие десять лет планирует переломать еще остававшиеся нетронутыми кости (это он шутил, конечно) и продолжать барабанить, экспериментировать… Еще до конца не зажила его больная нога, а он уже сел за барабаны, чтобы помочь Брайану Мэю записать трибьют Джими Хендриксу… Кто бы мог подумать… IV. Кровавое воскресенье. С тех пор, как Кози Пауэлл стал жить с Шари, многие из его окружения стали замечать, что всегда бодрый и веселый барабанщик выглядит уставшим, с ним стало происходить то, что было чуждо ему всю жизнь, - приступы депрессии, нервные срывы, которые он всеми усилиями своей железной воли старался скрывать… Спрашивается, зачем ему нужны были эти отношения с постоянными ссорами? Наверное, после сорока лет стало так не хватать тепла и поддержки, так хотелось, чтоб рядом был близкий и родной человек! С другой стороны, совсем не улыбалось терять свободу… Может быть, кто-то подумает, что я виню во всем Шари, как безумная фанатка… Ни в коей мере – не мне и не всем нам судить, что происходило между ними, хотя смею предположить, что просто Кози впервые за долгое время, а может, даже и за всю жизнь, не знал и не понимал, чего он хочет. И где только подевалась его сила и мудрость? Ссоры с подругой оборачивались нервными срывами и пьянством… 5 апреля 1998 года. В этот дождливый пасхальный вечер произошло то, о чем сегодня можно сказать с огромной болью. Жуткая драма, разыгравшаяся в то кровавое воскресенье, до сих пор не может уложиться в моей голове. После очередной ссоры с Шари и последовавшего за ней нервного срыва Кози, желая успокоиться, принял «на душу». Алкоголь не только не успокоил его, но и толкнул на настоящее безумие. Он решает продолжить заливать свое плохое настроение в Бристоле. Кто ждет его там? Басист Нейл Мюррей утверждает, что в Бристоле жила некая особа, по которой Пауэлл якобы сходил с ума последние полгода. Другие склонны думать, что, скорее всего, это были друзья, которые были у Кози чуть ли не в каждом уголке Англии. Как бы там ни было, он, едва соображая, что делает, садится в свой SAAB и, не пристегнув ремень, на полной скорости выезжает на мокрую от дождя трассу М4. Как выяснилось позже, автомобиль Пауэлла был неисправен (поговаривали о проблемах с тормозами), но в последнее время его владелец не обращал на это внимания, говоря, что при передвижении быстро и недалеко ничего случиться не может. Впрочем, как позже показал осмотр машины, неисправность здесь была не при чем. «Я позвонила ему на мобильный, - говорила Шари, - он не успел ответить. Я услышала какой-то стук и грохот, потом – его крик: “Oh, shit!” – и тишина! Я набирала его еще несколько раз, но Кози не отвечал…». После нескольких безуспешных попыток дозвониться до него Шари вызвала полицию. Было 20:30 по местному времени. Случайным свидетелем аварии стал некий Йан Картер, проезжавший по встречной полосе. Он видел, как черный SAAB 9000 Turbo потерял управление на скользкой дороге и на полной скорости врезался в разделительное заграждение. От удара водитель, не пристегнутый ремнем безопасности, вылетел со своего места, пробил лицом лобовое стекло и ударился головой о железную конструкцию. В тот же миг машина несколько раз перевернулась и встала на крышу. Как выяснилось в ходе расследования, лопнуло переднее колесо, и как раз в тот момент, когда Кози, нетрезвый, но осознающий все происходящее, пытался сойти с трассы и затормозить, зазвонил телефон. Секунда, потраченная на прием звонка, стоила водителю жизни… …До Бристоля оставалось 90 километров. Прибывшая почти моментально карета «скорой помощи» увозит бессознательного Кози с окровавленным лицом и разбитой головой в бристольскую больницу Frenchay Hospital, куда якобы санитары доставляют его уже мертвым. Впоследствии стало известно, что привезли Пауэлла еще живым. Считая его безнадежным (или просто забыв о клятве Гиппократа?), медики оставляю его умирать в реанимации, что и произошло через четыре часа после аварии. Кози так и не пришел в сознание. Похоже, дело было не столько в травме головы, сколько в потере крови… А больная нога, на которую некоторые журналисты списывали эту трагедию, конечно же, была здесь абсолютно не при чем… 5 апреля Англию облетела новость о том, что с Кози Пауэллом произошел несчастный случай. А утром 6-го весь мир узнал о том, что великого ударника больше нет… Несмотря на то, что Кози при жизни говорил, что в случае своей неизбежной кончины хочет быть переданным земле (как он сам выразился со свойственной ему самоиронией, «удобрить почву»), 18 апреля в Уилтшире, городке в 90 километрах севернее Лондона, состоялась кремация. Многие друзья и коллеги музыканта пришли лично проститься с ним; те, кто приехать не смог, прислали множество букетов и венков. В их числе Тони Йомми, Тони Мартин, Дэвид Ковердейл и многие, многие другие. Несмотря на огромное количество присутствующих, церемония прощания проходила просто и скромно, без пафоса, который так не любил Кози, - священник пел псалмы, а Фрэнк Айелло подпевал ему. Затем последовала эмоциональная прощальная речь вокалиста “Bedlam” и “Cozy Powell’s Hammer”. Отпевали Кози Пауэлла, урожденного Колина Флукса все хором – песней “The Beatles” “Let It Be”… V. 8 лет тишины…или нет? Прошло восемь лет. И что изменилось? А ничего. Солнце светит все так же ярко, весна все так же сменяет зиму… Просто не стало одного из нас… Как сказал бы сам Кози, все так, как и должно быть. Ничего не изменилось. Только музыкальный мир потерял легенду. Пустота, внезапно возникшая тем апрельским вечером, так и осталась незаполненной. Незадолго до гибели Кози Пауэлла оговаривалась возможность возродить “Rainbow” в классическом составе, но, как сказал тогда Ритчи Блэкмор, «после того, что случилось, нет смысла даже думать об этом»… А что же о других коллегах Кози? Брайан Мэй закончил работу над диском, который изначально планировался как трибьют Джими Хендриксу. Призвав на помощь другого ударника, он доработал альбом, посвятив его Кози. Ударная установка, на которой играл Пауэлл, была оставлена покойным барабанщиком в студии, он готовился сесть за нее, окончательно залечив ногу… Говорят, Мэй оставил ее нетронутой и периодически смахивает с нее пыль. Эта установка очень дорога ему как память о погибшем друге. Продолжают выходить и неизданные ранее записи с участием Кози. В частности, Гленн Хьюз выпустил уже давно записанный альбом, на котором звучат живые ритмы уже неживого музыканта. Правда, звукозаписывающая компания потребовала переписать материал, считая звучание «старомодным», но диск, записанный 10 лет назад, все-таки увидел свет. Кроме всего прочего, коллективы разных времен, направлений и возрастов, чтят память великого ударника – кто трибьютом, а кто просто хорошим концертом. А сам Кози, как и хотел, остался жить в сердцах друзей, коллег и поклонников, в своем огромном музыкальном наследии. Урна с его прахом хранится у Шари, а любимая кошечка перебралась жить к Колину Хэмблину – бедняге пришлось терпеть ежедневные поставки мяса и разные мелкие пакости, унаследованные от прежнего хозяина… «Всегда тяжело говорить о человеке, которого очень любил как профессионала и друга, когда его больше нет рядом. Он был настоящей силой, и с ней стоило считаться. Я не знаю ни одного ударника, который в глубине души не лелеял бы нежности к нему. Время от времени он мог становиться печально известным хулиганом, но под этой маской всегда был добрым, благородным человеком. Я был просто потрясен яркой мощью и динамикой его игры: всегда придерживаясь простого ритма, иногда он просто взлетал над ударной установкой со сметающей все силой только для того, чтобы снова вернуться к тому, что составляет суть барабанного дела, - приложению всех сил и отсутствию лени…» Эти слова не о Пауэлле. Они были сказаны им самим о Джоне Бонеме. Но сегодня их можно отнести и к Кози, которого запомнили с самых лучших его сторон – дружелюбным, искренним, жизнерадостным человеком с железной силой воли, которая слышна в каждом его ударе… Он не умел бездельничать. Полностью отдавался своему делу. Жил им. …Лично мне жаль не столько того, что это произошло, сколько того, что Кози, который так любил жизнь, в последний ее момент был полон ненависти. С другой стороны, утешает то, что человек, проживший на полной скорости, умер точно так же. Достойная, пусть даже нелепая, смерть. При жизни он часто повторял: «I drive like I drum - madly!» Too madly, Cozy, too madly… …И все же – спасибо тебе за то, что ты жил на этом свете и оставил после себя море хорошей музыки, она бессмертна. И в заключение – мое откровенное признание. Пусть оно будет моим трибьютом. Кози Пауэлл – единственный, кому я завидую. Завидую белой завистью. http://www.cozypowell.com © Сюзанна Элпи
